СЫНОК

София БАЛАКАЙ

Наверное, каждый из нас хоть раз в жизни  задавался вопросом «Могу ли я совершить подвиг, пожертвовать собой во имя  ближнего?». Мне всегда казалось, что на  героические поступки  способны  люди  необыкновенные, особенные, и жизнь у них особенная, наполненная  великим  смыслом, отличная  от  жизни  простого  обывателя, который, например, увлечен  выращиванием  овощей  или  резьбой  по  дереву. При  слове  «подвиг»  воображение  всегда  рисовало  этакого  былинного  богатыря, косая  сажень в плечах, орлиный  взор, или  статного, хорошо экипированного  спецназовца, готового ринуться в любой  момент хоть в огонь, хоть в  воду. Но в  жизни все оказалось  по-другому, проще, прозаичнее, наверное, честнее. И  образ  героя у  меня  теперь  другой.

      Я  живу  в  Донецке, прекрасном, светлом  городе, раскинувшим  свое  тело на  южном  степном  просторе. И стоят среди  бескрайней  донецкой  равнины, словно  суровые  стражи,  терриконы-исполины, рукотворные  горы, возникшие  из-под  земли. Но  не  уберегли  они  мой  город. В  Донецке  война, город ежедневно обстреливает украинская  артиллерия, нагло, цинично, снаряды  то и дело ложатся  туда, где  наверняка  есть люди. И сейчас  я  слышу за  окном звуки войны (не приведи, Господь, вам это узнать!), где-то ложатся  «грады», разрушая  не  только дома, но и судьбы, жизни. А город живет  как  может, словно  огромный  раненый  зверь, зализывает  раны и  в напряжении ждет новую  схватку  с врагом. Даже сейчас в Донецке  рождаются  дети. И я  поняла, что настоящие  герои – они другие, не супермены и не богатыри. Донецкие врачи, спасатели, дворники, продавцы. Это люди, которые рядом со  мной.

      Я хочу  рассказать историю, которая  случилась весной  этого  года, когда началась специальная военная  операция. Простая  скромная  женщина  в  осажденной  украинскими  нацистами  Волновахе  прятала  в  собственном  доме  нашего  раненого  танкиста. Думала ли она  тогда,  что совершает подвиг? Не думаю! Просто по-другому  поступить не  могла…

         Городок Волноваха  небольшой, уютный  зеленый. Когда в феврале  началась  специальная  военная  операция, он  оказался  в   центре  ожесточенных  боев, потому  что  расположенный  между  Донецком и Мариуполем  был  важным  стратегическим  объектом. Медленно и тяжело, шаг  за  шагом, бойцы  армии  Республики  буквально  выгрызали  у  нацистов  каждый  метр  волновахской  земли. За   восемь  лет  предательских Минских  соглашений    город  был  превращен  в  мощнейший  укрепрайон.

    27  февраля  союзные  войска  предприняли  первую  попытку  штурма   Волновахи. В  этот  же  день  простая  скромная  женщина  Светлана  Щербинина, находясь  практически  под  прицелом  нацистов, спасла  жизнь  донецкому  танкисту  Евгению  Доценко. Перед  танковой  ротой, где  служил  парень, была  поставлена  непростая  боевая  задача: инициировать  бой, чтобы  заставить  противника  уйти  из  города. Женин  танк  одним  из  первых  вошел  в  окупированный  нацистами  город.

       Для  Евгения  это  была  первая  близкая   встреча  с  врагом. Он  не  был  профессиональным  военным, как, впрочем, и большинство  бойцов  армии  ДНР. Когда  Украина  начала  в  Донбассе  антитеррористическую  операцию, Женя  был  школьником, потом  пошел  работать  на  шахту. Спустя  время  уехал  в  Москву  на  заработки, но тянуло  домой. Как  говорится, где  родился, там  и  пригодился. Женя  вернулся  домой.

           В  ноябре  прошлого  года  стало  очевидным, что  Украина  подтягивает  войска  к  границам  непризнанных  Республик. И Женя  решил  идти  в  армию. В  танковом  батальоне   служил  его  крестный, он и порекомендовал  парня  командиру  подразделения. Женя  до  этого  даже  машину  водить не  умел, а  тут  целый  танк! Научился  быстро, сначала  был  наводчиком, потом стал  учиться  на  водителя-механика  танка.

    —  Привезли  меня  на  полигон, посадили в танк, показали  рычаги, объяснили, что с ними делать – и я поехал!

  Жене  нравилось  управлять  тяжелой  неуклюжей  машиной. Танк  только  с  виду  такой  грозный! А  если   его  полюбить и понять, станет  податливым  и  послушным.

         Вспоминая  свой  первый  бой, Женя  не  пытается  сдерживать  слезы.  Колонна  из  четырех  танков  въехала  в  город  с  восточной  стороны и  сразу  же  оказалась  во  вражеской  засаде. Четыре  танка, БМП  и  рота  пехоты  встретили наших  на  окраине  Волновахи. Снаряд  попал  в  Женину  машину, но  ребята  успели  ответить, попали  в  башню  вражеского  танка, и он  загорелся, все в дыму, пыли, света  белого  не  видно.

   — Все, хлопцы, отступать  будем! – отдал  приказ  командир  танка.

Танк  откатился  назад  метров  на  сто – и пошли  прилеты! Один, другой, третий!

    — Женя, давай, правее держи! – кричит  командир.

Сделал  все, как  он  сказал- навстречу  два танка  с  «укропами»  да  еще  и  БМП  впридачу. Она-то  и  открыла  огонь  по  танку! Окружили, обложили со  всех  сторон! Женя  оглянулся  назад  и  понял:  с  экипажем  что-то  произошло. Боекомплект  раскрутился, загорелась  солярка.

  Не  помня  себя, Женя  вывел  машину  в  первый  попавшийся  переулок. Остановил  танк, руки  дрожат, паника, страх! Начал  звать экипаж: «Димка, Пашка, пацаны, только  не  молчите!»  В  ответ  тишина. Верхний  люк  заклинило, выбрался  через  нижний. Залез  на  танк  и  увидел, что  ребята  в  башне  мертвые  лежат.

     Хочешь  жить- беги! Или  не  жить? Куда  бежать? Говорят, что  танкистов  в  плен  не  берут, сразу, на  месте, убивают. Пусть  лучше  убьют, чем  к  ним, нелюдям, в лапы  попасть! Подруга  матери, тетя  Люся, работает  в  больнице. Она  рассказывала, в каком  состоянии наших  из  плена  возвращают. Медсестры  на  приеме  в  обморок  падали!

Женя  схватил  автомат  и побежал  изо  всех  ног. Сердце  билось  в  груди  раненой  птицей. Навстречу  ехал  мужик  на  скутере.

   -Дяденька, помоги, вывези  меня  отсюда!

    — Парень, ты  в себе? Укропы  кругом, застрелят тебя и меня! – и поехал дальше.

И тут он увидел тётю Свету.

 Дом  Светланы  Петровны стоял  на  самой  окраине  Волновахи, линия  фронта  будет  проходить  как  раз  по  её  огороду. Женщина  посмотрела  в  окно  и  увидела бегущего  по  улице  чумазого  мальчишку  с  автоматом. Испуганный, растерянный, сразу  видно, что  местности не  знает. Она  слышала  звуки  недавнего  боя  где-то  рядом, очевидно, парень  был  оттуда. «Господи!  Куда  он  бежит? Убьют  ведь!» — только и успела  подумать  Светлана  Петровна.

А  Женя, заметив  женщину  в  окне, начал  махать  руками. Она  вышла  из  дома.

   — Тетечка, спрячь меня! Там  пацаны… —   разрыдался  громко, как дитё.

    — Сынок, давай  сюда, быстрее!

Она  спасала  не  солдата, спасала  чьего-то  сына, потерянного, напуганного, чудом  выжившего  в  адском  пламени  войны.

 Ни  воды, ни  света  в  городе  не  было. В  доме  топилась  печка. Светлана  Петровна  нагрела  в  кастрюле  воды, помогла  парню  вымыться, дала  успокоительное, уложила  спать.  Он  стонал  во  сне, что-то  бормотал. Когда  немного  пришел  в  себя, рассказал  тете  Свете, как зашел  на  танке  его  экипаж  в  Волноваху, как  подбили  танк, как  погибли  товарищи. Первая   смерть, которую  он  увидел  так  близко, только  что  были  рядом, , смеялись, шутили, подтрунивали  над  Женькой, самый  молодой  ведь  в  экипаже!

Светлана  Петровна  закрыла   парня дома   и  пошла к танку. Вскоре  вернулась.

 — Твой? – спросила она, показав ему фото.

  —  Мой.

Теперь  Т-72 оказался в тылу боевиков.Нацисты  обследовали  танк  и  обнаружили  отсутствие  одного  члена  экипажа. Начали  искать, прочесали  окрестности, заглядывали во дворы. Им  и  в голову прийти не  могло, что кто-то из  местных  решится  на  подобное!

   Светлана  Петровна  прекрасно  понимала, что  её  ждет, если  «нацики»  вдруг  обнаружат  в  её  доме  бойца  армии  ДНР. Женя  это  тоже  понимал. Страха  не  было. Когда  постоянно  живешь  под  обстрелами, перестаешь  понимать, чего  стоит  бояться.

   Через  день  прямо  на  огороде  Светланы  Петровны  нацисты  поставили  два  танка, сами  обосновались  здесь  же, бегали  по  грядкам, суетились.

Женщина  выходила,  ругалась  с  ними:

— Эх вы,  защитники! Нормальные  мужики  воюют в  полях, а вы – в моем  огороде. Отстреляетесь и уйдете.  А  ко  мне  в  ответ  прилетит!.

Но, слава Богу, обошлось.

Хотя  дому досталось! Живого места на нем нет, шифер  побит, на  фасаде  оспины  от  осколков, окно  вылетело  на  веранде. Но, как шутили  жители  Волновахи, если не было прямого попадания в крышу, считай, дом  целый и  жить в нем вполне можно. Но  до  холодов.

Так  они  и  жили. Женя  помогал  как  мог, рубил  дрова  в  дальней  комнате, заделывал  щели, заложил  шлакоблоком  окно  на  веранде. Временами  слушали  радио, чтобы  понимать, где  находятся  союзные  силы  и  когда  нацисты  будут  выбиты  из   Волновахи.

  11  марта  стало  понятно, что  враг  отступает, а  на  следующий  день  Женя  увидел, что по  улице ходят  военные  с  нашивками «Z»  на   рукаве.

    — Наши! – прошептал  он.

    — Ты, сынок, сиди  дома, а я пойду к военным, найду  старшего   и  все  им про  тебя  расскажу. Чтоб  вопросов  лишних  не  было! Ну кто  поверит, что ты  выжил  в  одном  дворе  с  нациками?

Молодой  поджарый  майор  с  серым  от  пыли, пороха  и  бессонницы  лицом  долго  расспрашивал  Женю  о  том  первом  бое. В  расположении части  думали, что Женя погиб  вместе  с  остальным  экипажем. Уже и матери  сообщили.

     —  В  тот  же  день  я  показал  нашим  подбитый  танк. А 14 марта  пацанов  достали,- тут  Женя  уже  не  может  скрыть  слез.

   Светлану  Петровну  танкист  считает  своей  второй  мамой. Первая  подарила  жизнь, а  эта  отважная  женщина  сохранила.

      Сейчас  Герой  Донецкой  Народной  Республики  Евгений  Доценко  воюет  в  самой  горячей  точке -на  Авдеевском  направлении. Увольнения  бывают  редко, но  в  свободную  минутку  обязательно  звонит  той, которая  спасла  его  под  прицелом  врага. И  каждый  раз  слыщит  на  том  конце  провода:

      — Ты, сынок, береги  себя! Храни  тебя  Господь!

P.S. История  реальная, я  только  немного  изменила  имена  героев.