СОННОЕ ЦАРСТВО
Наталья МЕЛЁХИНА
Сонное царство
Сон— лучший утешитель.
У. Шекспир
В любое время года наша сельская округа — царство сна, но особенно остро чувствуешь это осенью, когда туманы тянутся над голыми полями и поднимаются от остывающей земли к низкому небосклону узкими рваными полосами. Полосы эти напоминают мне руки, воздетые в молитве к Всевышнему, а у неба — цвет глаз мужчин-северян, серо-голубой, прозрачный без дна. Так вот какими глазами смотрит северный Бог на землю! Запрокинешь голову вверх и встретишься с Ним взглядом и не можешь налюбоваться.
Моя Паутинка окружена нежилыми или доживающими свой век деревнями. Одни уже уснули навеки, другие — сумерничают, по-стариковски дремлют. По осени всё вокруг замирает: река-бунтарка и та покоряется неизбежному, готовясь одеться в невестины наряды из чистейшего льда и послушно лечь на узкое брачное ложе между заснеженных берегов. Из этого заколдованного царства приходят и ко мне незваные сны.
Снится мне, что на месте нежилых ныне деревень Васильевского, Торокши и Клыгина стоит невиданной красоты город (на самом-то деле там остались только поля да холмы-саркофаги изб). Якобы три деревни до такой степени разрослись к XXI веку, что объединились в райцентр. Дома в этом городе не выше двух этажей. Бело-розовые, они украшены искусной резьбой по дереву. На балконах и наличниках, на палисадах и перилах лестниц — деревянное кружево с одним и тем же растительным орнаментом из цветов яблонь, и во сне я знаю, почему так: потому что Клыгино славилось мастерами и садами. (И даже сейчас на месте деревни всё еще стоят никому не нужные яблони, одинокие и бесплодные ныне, как позабытые дальними родственниками старые девы).
В центре города находится Ильинская церковь. Во сне я слышу, как поют её колокола. Это сердце города звучит и бьётся. И как медленно гаснущий за горизонтом гул мучает меня какое-то отдаленное воспоминание из реальности, и я вдруг понимаю, что в действительности от храма осталась лишь колокольня, загаженная и рассыпающаяся в прах. Говорят, у каждой церкви есть свой ангел-хранитель. Он никогда не покинет её, даже если храм станет пустырём. Мне жаль этого ангела из Васильевской Ильинской церкви. Как ему, наверное, одиноко среди бескрайних полей. И лишь во сне моём в белом цветущем городе, пропахшем яблоневым цветом, он парит вместе с колокольным звоном и смеётся, и ныряет в облака, как в парное молоко.
Во сне моем весна. Яблони цветут в парках и на улицах, и чистейшая речка Торокшанка наполнилась водой лесных ручьёв и под деревянными мостками резво перебирает в быстром течении мелкие камни. Во всяком городе есть свои рыбаки. Вот и в городе Васильевском они стоят на ухоженной набережной с удочками и ведёрками для улова.
Барский сад в Васильевском превратили в городской парк (в настоящем, а не во сне его давно поглотил лес). Радуются весне вековые липовые аллеи, готовятся цвести в свой черёд акации. В парках гуляют молодые родители с колясками, шумно играют и смеются ребятишки на детских площадках. Система прудов и мостиков (уничтоженная после Революции), якобы сохранилась и до наших дней, и на лодочках по хитроумному водному каскаду катаются горожане в бело-розовых нарядах, специально надетых по случаю Дня города Васильевского.
Во сне я каким-то образом телепортируюсь в деревню Лупочино (где в реальности ныне постоянно живет только один человек). Перемещаюсь заодно и во времени — из весны в зиму под Новый год. Однако в моём сновидении Лупочино вовсе не умирающая деревушка, а шумное и богатое село, куда особенно любит приезжать молодёжь со всей округи. Дело в том, что здесь недавно открылся модный ночной клуб «Ангар».
Якобы ко мне в гости приехала из Архангельска подруга моего детства Надя. И куда же мне её повести веселиться под Новый год? Конечно, в «Ангар»! Название клуба легко объяснимо: собственно, он и в самом деле находится в старом ангаре, где когда-то хранилось сено, а теперь есть всё, что необходимо увеселительному заведению: барная стойка, сцена для выступлений, танцпол и зона ди-джея. Для тех, кто предпочитает более спокойный отдых на втором этаже работает тихий ресторанчик с зимним садом, но перед праздником все столики в нём уже заказаны.
Парковка у «Ангара» забита мотоциклами, автомобилями и квадроциклами — это молодые крестьяне, парни и девушки, приехали, чтобы гулять всю ночь. Какая-то компания, уже подвыпившая, юная, удалая, под падающим снегом именно эту фразу и горланит из репертуара группы «Кино»: «Видели ночь, гуляли всю ночь до утра!» Мы входим в клуб, вечеринка в разгаре, из-под потолка сыплется на танцующих конфетти и серпантин. «Ангар» украшен еловыми ветвями и венками, светящимися новогодними шарами в стиле диско. Всё гремит, шумит и сверкает. Я киваю бармену, как старому знакомому, и в ответ на приветствие, он без лишних вопросов наливает для нас с Надей два бокала шампанского.
А далее — упс! — и я уже в деревне Чернава (той самой, где в реальности догнивают коровники, из которых пробовали сделать пилораму, но и лес вокруг подчистую вырублен и вывезен, должно быть, куда-нибудь за границу). В моём сне не заброшенные фермы, а современный животноводческий комплекс принимает на своей территории чемпионат Европы среди операторов машинного доения. И как будто бы я журналист, и мне поручено написать об этих соревнованиях статью в районную газету города Васильевского.
Сам конкурс уже состоялся и участниц просят приготовиться к церемонии награждения. Операторы машинного доения — сплошь молодые женщины и девушки, причём одна другой краше. Чтобы сменить рабочие комбинезоны на вечерние платья, они уходят в гостиницу «Чернава», где их поселили. Мы встречаемся снова уже в Доме культуры на торжественном вечере. В зале шумно и пахнет духами, и так много красавиц всех рас из всех государств, что всё это напоминает международный модный показ. У меня есть своя фаворитка — я болею за доярку из родного колхоза «Заря».
Совсем скоро объявят имена победительниц, а пока перед началом церемонии оркестр играет ненавязчивые фоновые мелодии. Отовсюду поверх музыки доносятся обрывки разговоров, и я слышу, две девушки, сидящие рядом со мной, обсуждают, как славно они погуляли вчера в «Ангаре», и как жаль, что не успеют они поехать в Васильевское, чтобы увидеть знаменитые яблони осенью, когда деревья будут клониться к земле от изобилия плодов…
Я просыпаюсь. О чем мои сны? О стране, которая могла бы у нас быть, но которую мы потеряли в череде революций, войн и перемен, ничего не меняющих к лучшему. Посмотрю в серо-голубое утреннее небо из-за давно не мытого стекла и пойму, что скоро хлынут осенние ливни из Его северных глаз.