ЕГОЗА

Автор: - · 07.05.2025

К 80-ЛЕТИЮ ВЕЛИКОЙ ПОБЕДЫ В ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЕ 1941 — 1945 ГГ.

Захарова Елизавета (Нижегородская область, город Первомайск) II место (8-9 классы) в Международном литературном детско-юношеском конкурсе «Лето Господне» (XI сезон, 2025 год).
ПАМЯТЬ О ВЕЛИКОЙ ПОБЕДЕ В МОЕЙ СЕМЬЕ. ИСТОРИЯ ДОБЛЕСТИ И ПОДВИГА.
ЕГОЗА (очная работа).
Здравствуйте! Я — Василиса Богатырёва. Несмотря на звучную фамилию, ростом я не вышла. Маленькая, худенькая, с тонкими косами и веснушками. Про таких, как я, говорят: метр с кепкой! Из-за беспокойного характера меня с детства называли «Егозой». Я бы могла прожить долгую и счастливую жизнь, но погибла в 18.
Война догнала меня в Ольховке, куда мы с мамой приехали на выходные. Сначала вернуться домой не получилось, даже папку на фронт не удалось проводить. «Егоза моя! Береги себя, маму и бабушку!»- писал он в прощальном письме.
«Господи, спаси и сохрани!» — молились мы за него вечерами.
Кутаясь в шаль и зевая украдкой, с узелком в руках, бреду я за стадом. Сегодня моя очередь помогать деду Ивану пасти деревенское стадо. Утренний туман стелется понизу, коровы неторопливо бредут к лесочку. козы и овцы суетливо семенят по обеим сторонам. Лохматый пёс Трезор иногда басовито гавкает на них.
«Вот тут станем, — распорядился дед Иван,- а ты, Егоза, поди-ка, вон там, малину поешь».
Я повесила узелок с обедом на ветку. «Малина — это хорошо, — подумала, — надо ещё домой набрать!» Одну ягодку в рот, другую в кулёк из лопуха. Собиралась уже возвращаться, когда услышала гул самолёта, а следом выстрелы. Ноги путались в высокой траве. Я выбежала на поляну. Сквозь испуганное мычание и блеяние пробился вой Трезора.
Корова Ночка лежала на боку, судорожно дёргая задний ногой. У ствола берёзы, уронив голову на грудь, сидел дед Иван. На груди рубахи расплывалась красное пятно.
«Дорогой мой папка, как ты? У нас всё хорошо, чего и тебе желаем. Бей фашистов, о нас не волнуйся. Мы уже вернулись домой. Поступила на медицинские курсы. Верю, что война скоро закончится. Поступлю тогда в институт. Твоя Егоза», — из моего первого письма к отцу.
В подъезде хлопнула дверь. Почту, наверно, несут. Может быть, будет письмо от папы. Вдруг заголосила соседка тётя Зина. В форточку ворвался детский крик, переходящий в хриплый стон. «Гады! Ненавижу… ненавижу… ненавижу…» Я выглянула в окно. Тетя Зина держала в руках письмо-похоронку, а к её ноге прильнула всхлипывающая дочка Нюрка, с этого дня – сиротка. Я шепчу, сквозь слёзы: «Господи, спаси и сохрани моего папку!»
«Дорогой мой папка! Вот мне и 18 исполнилось! Сегодня была в военкомате. Через 3 дня на фронт! Мама с бабушкой молчат. Но ты, знаю, поймёшь меня», — из последнего моего письма к отцу.
«Господи, детей на войну отправляют!» — не раз слышала я за эти полгода, что находилась на фронте. — Что же тебе дома не сиделось?!»
Я уже перестала оправдываться. Виновата разве, что ростом не вышла! Я сколько за это время пережила — на три жизни хватит! Вот и сейчас совсем рядом бой. Я очень устала. Вторые сутки на ногах. Сейчас постою только немного, передохну! «Васька, спишь что ли? — меня толкает Зойка. — Тебя старшина ищет!»
Отправили меня с подводой раненых. В сопровождение дали двух бойцов. Один из них, мой ровесник, постоянно вздыхает. «Ты чего грустишь, Илюха?» — спрашиваю его. «Как трУсы, в тыл идём! А наши там, на передовой, остались!» «Дурак ты, Илюха! А раненым умирать теперь что-ли?! Дело сделаешь, вернёшься, фашистов и на твою долю хватит!»
Подвода выехала из рощи. Вдалеке послышался гул. Немцы! А у нас целая подвода раненых и два автомата только на троих!
«Васька, беги до наших, предупреди! А то окружат!» — приказал мне боец-ровесник.
«Я вас не брошу!» — попыталась сопротивляться я.
«Думай, девочка, что с нашими будет, если немцы с двух сторон припрут! Подводу мы в сторону откатим. Авось, и не заметят…»
Я побежала. Постоянно оглядывалась, боялась не успеть. Не помню, как добежала до наших. Успела! Когда немцы вышли, их уже ждали наши бойцы. Начался бой. В нём я и погибла, рядовая Василиса Богатырёва. Маленький солдат большой страны.