НОВОГОДНЕЕ ПУТЕШЕСТВИЕ

Иерей Сергей ФЛЯГИН

Дьякон, отец Афанасий, тридцати двух лет от своего рождения в родном провинциальном городе В., светловолосый, высокого роста с небольшими веселыми карими глазами, короткой бородкой и немного оттопыренными ушками. Его внешний вид и мягкий веселый голос, в людях всегда вызывал чувство умиления и радости. До своего рукоположения он успел потрудиться сельхозработником, дизайнером и фотографом в местных газетах,  журналах и галерее, откуда его Господь и призвал на служение. Женился он на замечательной девушке, сохранившей доброту души какая была присуща простым русским красавицам, родилась она в городе Е., находившемся в соседней области, берега которой омывало Белое море. Поскольку родственники жили в разных областях, приходилось ездить друг к другу в гости, от чего молодой дьякон, из-за своего домашнего характера и любви к своей родине, приходил в уныние и печаль.

Отец Афанасий, поедая салатик в новогоднюю ночь, был взволнован расспросами матушки, о  поездке к ее родителям, ведь до Рождества оставалось совсем немного, и крайне необходимо было увидеться с ее родственниками. Ночь была тяжелая, да и грохот новогодних петард и хлопушек долго не давали уснуть. Для молодого человека лучше быть голодным, чем не выспавшимся.

Утром дьякон появился в храме в разбитом состоянии, в голове проносились отзвуки новогодних взрывов, крики соседей и возгласы компаний за окном. Ехать к родственникам в таком состоянии крайне не хотелось. Прежде всякого решения нужен совет, это было золотым правилом отца Афанасия. Было принято решение узнать мнение у настоятеля.

Настоятель, высокого роста с густой бородой, большими мудрыми глазами, повидавший жизнь с многих сторон и обладавший обширными знаниями во многих ее сферах, с утра был в добром расположении духа, и, поздоровавшись, молодой дьякон в смятении начал диалог.

— Отче, тут такое дело, матушка уговаривает съездить к ее родителям…

— Ну и съезди, старичкам будет приятно и тебе полезно как будущему священнику. Только вернись к Рождеству. – Точно и коротко ответил настоятель.

— Отче, только не сходиться, Рождественский пост, меня завтра просят послужить панихиду, на следующий день соборование в храме, ехать далеко и опасно по зимней дороге, да и сколько денег уйдет на поездку. В этот момент Отец Афанасий задумался на несколько секунд, и улыбка осветила его лицо. – Ну, вы ведь понимаете, что я ищу веские причины, чтобы не ездить — дома лучше.

— Прояви мудрость. – Ответил настоятель. – Если матушка забьется в угол, будет злобно смотреть оттуда и заворчит, тогда поезжай, а если обрадуется и будет сиять от невозможности поездки, как ты сейчас, тогда отмените.

После вкусного обеда молодой дьякон в добром расположении духа подошел к матушке.

— Дорогая, сегодня такой хороший день, замечательное у всех настроение, но понимаешь, Рождественский пост идет, мне нужно панихиду завтра служить, послезавтра соборование, а потом и Рождество, да и опасно ехать по заснеженной и обледеневшей дороге, и сколько денег уйдет…

Матушка забилась в угол, злобно смотрит и ворчит. Пришлось ехать.

Молодые появились на пороге домика города Е. соседней области в этот же день поздно вечером, поужинав, легли спать, оставив все разговоры на следующий день.

Утро выдалось радостным и светлым, солнечные лучики осветили комнату, где расположился отец Афанасий с матушкой, доносившийся из кухни вкусный запах завтрака, который заботливо приготовила мама, не давал никакой возможности больше находиться в постели.

Город Е. это маленький и тихий провинциальный городок, расположившийся на слиянии двух рек, в основном застроенный небольшими уютными частными домиками, крыши которых были укрыты снежными шапочками, из окна каждого радостно мигала новогодняя гирлянда, и обязательно во дворе раскинулась красавица ель со снеговиком, ее охранявшим.

Родители матушки были простыми добрыми людьми. Мама всю жизнь трудилась воспитателем в местном детском доме, откуда и вышла на пенсию. Папа работал на заводе через дорогу, пока тот не развалили в смутные годы перестройки и сейчас на его руинах выросли многочисленные конторки по продаже товаров из Китая.

За обедом родители решили сделать сюрприз молодым и пригласили съездить в соседнее село покататься на ватрушках с новой горки, заодно туда приедут еще другие многочисленные родственники и друзья, с которыми давно не виделись. Все с радостью приняли эту идею, только отцу Афанасию сделалось не по себе.

Дьякона посадили в советский внедорожник, который был под завязку заполнен новыми друзьями и родственниками. Интеллигентного вида мужчина, сидевший на заднем сиденье в ватнике, в круглых очках с маленькими веселыми глазками и шапке ушанке достал, из-за пазухи бумбокс, и под веселую музыку авторской местной поп группы вереница из нескольких машин двинулась в сторону новогодней горки. Дорога в этих краях оказалась очень извилистая, холмистая и заснеженная. Около часа автомобили виляли, подпрыгивали наверх и уходили вниз по северному серпантину. Одна горка сменялась другой, за окнами автомобилей виднелись исполинские холмы с макушками лесов, извилистые речки и заснеженные деревеньки, которые освещались ярким северным солнцем.

Прибыв на место и вывалившись из теплого советского автомобиля, отец Афанасий почувствовал, как морозец начал щипать щеки, здесь было холоднее, чем в городе. Рядом с местом стоянки расположился теплый зимний домик с русской печкой и уютной столовой, где отдыхающие могли переночевать, согреться теплом домашнего очага и перекусить русскими блинчиками с горячим чаем.

Не заходя в домик, все гурьбой ринулись к горке, подойдя к которой у молодого дьякона замерло дыхание. С ее вершины открывались изумительные виды на залитую солнцем местность, огромные деревья казались у подножия маленькими кустиками, а домики совсем игрушечными. Тут же притащили кучу ватрушек и люди без страха и сомнения начали садиться на них и слетать вниз с огромной скоростью. По одному, “паровозиком”, сидя или лежа, все с криками и веселым смехом улетали в неизвестность.

Одна из родственников, веселого и неутомимого нрава женщина с веснушками на носу и коричневом полушубке, подошла с ватрушкой к изрядно побледневшему дьякону и стала его подбадривать. Отказываться было неудобно, не хотелось казаться хуже всех. Ох уж эта гордость.

Отец Афанасий, начал усаживаться на бублик, и понял, что не помещается, со своим почти двух метровым ростом и весом около центнера на этот “спортивный” снаряд, предназначенный, скорее всего для невысоких худощавых подростков. Добрые люди помогли утрамбоваться в бублик. Дьякон почувствовал себя килькой в банке, выбраться обратно не было никакой возможности. Один мягкий толчок родственника, со словами, — не волнуйся, — и живой снаряд ринулся вниз.

Впервые секунды дьякону даже начинало нравиться. Сидя в ватрушке, морозный ветерок обдувал его лицо, радостные крики слышались сзади, и вдруг бублик подпрыгнул на небольшой кочке. Все тело дьякона содрогнулось, снаряд стал быстро ускоряться и при этом, произвольно разворачиваясь в противоположную сторону. Через мгновение отец Афанасий спиной несся на огромной скорости по склону. На следующей кочке бублик предательски выпрыгнул из-под него в сторону, и он с треском приземлился спиной на обледеневшую горку, при этом скользя по инерции на большой скорости и обеими руками пытаясь руками ухватиться за малейшую неровность. В этот момент у него перед глазами начали проноситься цветные кадры из жизни, слова близких людей и обрывки мыслей. — Как можно о многом подумать за несколько секунд, — пронеслось в его голове.

Очнулся он в сугробе, заваленный снегом с расцарапанными руками и болью во всем теле. — Что ж ты делаешь, ведь не пацан же уже, чтобы с горок на бубликах гонять, — как то скажет ему позже один седовласый протоиерей. Еще долго дьякон будет вспоминать эту поездку, лежа дома с больной спиной и мысль в момент падения, посланную, видимо, ему свыше для вразумления, — Если ты выбрал духовный путь, так и иди по нему, и не разменивайся на всякие мирские развлечения в совсем неподходящее для этого время.