ФОЛЬКЛОР В ДОЛИНЕ РЕКИ ТОЛШМЫ: ЗАПИСКИ
Фролово
Недалеко от села Успение находится деревенька Фролово. Сегодня там всего три жителя, и то – лишь в летнее время. Одной из них – Марии Петровне Фетюковой – скоро исполнится 95 лет.
Все, о чём бы она ни рассказывала, наполнено поэзией. Например, общеизвестная на Толшме история про белое полотенце, которое вывешивают на угол дома во время похорон, в ее исполнении звучит несколько по-иному. Такого варианта еще не встречала. Не сам усопший приходит вытираться, но «Ангел Хранитель прилетает, и ему слезы вытирает». На кладбище крошат яички не просто, чтобы жители загробного мира отобедать могли, но… «чтобы пташечки поели». Сразу вспоминается один духовный стих, который я любила петь в юности: «И никто на той могиле никогда не посидит, разве чижичек унылый над ней с трелью покружит». Впрочем, это – уже Верхокамье.
Камешкурье
В Камешкурье живут, в основном, дедушки. Деревня полузаброшенная, затерялась среди высоких трав и облаков. Два Сергея – Плотников и Лапин по прозвищу Полковник рассказали много всего интересного. А третий – Вячеслав – вышел из избы с подарком: красным цветком, посаженным в стаканчик из-под вологодского кефира: «Сегодня я его уже поливал»…
Вот так представить: в далекой деревне, в избе над оврагом, где так тихо, что слышно, как падает с дерева лист, он растит луга – вдоль своего окна. С видом на речку.
Кот с Маслозавода!
Разыскали кота, который когда-то жил на Маслозаводе в Николе. Полагаю, что это был счастливейший кот: молоко и Масленица каждый день. Сегодня Маслозавод закрыт, а кот обитает в деревне Камешкурье у художника Николая Ивановича Федорова.
Мотовоз
Мчаться по лесам на мотовозе – все-равно что нырнуть в прохладную воду и плыть-плыть… Захлебываясь в пространстве и во времени. Запах ягод и грибов, лесных трав, глухой чащи, болот непроходимых. Облака цепляются за верхушки елей, мотовоз гудит.
Вязаные острова
Мы познакомились с одним из старейших жителей села Никольского – Ниной Михайловной Шестаковой. Она показала вышитые скатерти, наволочки, вязаные «кружки».
Удивительно вот что. Вчера (к примеру) в шкафу лежала всего лишь груда старой одёжи. А сегодня бабушка-мастерица взяла крючок и соорудила из тканевых нарезок нарядные половички. Орнамент каждого – весел и неповторим. Зайдешь в избу – а там плывут неспешно пестрые, сказочные острова…
Спешим на болото
То, что болото так страшно – я не представляла. Целый космос, утягивающий в свою бездну. Мягкие кочки усеяны сладкими цветами, от душного аромата которых кружится голова. Стоило задержаться на одном месте, как сапог утянулся вниз. («Ах, мои светло-голубые джинсы!» — первая жуткая мысль).
Шевелясь, все кругом перемещается; словно бутон цветка раскрывается земля. Так дернешь за одну нитку, и ткань мироздания вдруг начинает расползаться, расходиться по швам. Болотная кочка – последний узелок, ещё хоть как-то стягивающий поток. Журчат кусты и травы, ликует мутное облако комаров.
А впереди – Серый камень. Тот самый, что в лесу и так знаменит. Когда-то здесь, за болотом, были покосные поля, звучали смех, шутки, разговоры. Дети спецпереселенцев отдыхали, добираясь в школу. Сушили одежду. На полянке стояли стога сена. Николай Рубцов сочинял стихи…
ИЗ ДИАЛОГОВ
Кто о чем 🙂
— А говорили, что водяной в реке живет?
— Там бобры всё живут. У нас тоже бобёр живет. Деревья грызет, рыбу прибирает.
— Сейчас в чеборуху налью!
— Что такое чеборуха?
— Да это вон. Колобашка.
Еще про реализм
— А про камни что-нибудь рассказывали?
— Вот камней было много – ими бучили одежду.
Вопрос мастеру по резьбе:
— Как здорово! А что вы изобразили на ставнях? Это русалка?
— Какая еще русалка. Ворона.
«ТОЛШМЕНСКАЯ КАРТИНА МИРА»
( штрихи )
До сих пор не встретили сказку про Медведя на липовой ноге – самую страшную и самую древнюю. В любой области хоть кто-то да расскажет, мрачно посмеиваясь о том, как старуха варила в кастрюле медвежью лапу. На Толшме бабушки отвечают однозначно: «Не. Такую не слышали». Думаю, этот момент наглядно показывает особенности толшемской картины мира. Ужасы и жесткости совсем не привлекают. Кстати, даже сказка про козу и семеро козлят прозвучала в сильно сокращенном варианте: козлятки так и не открыли дверь волку – дождались-таки маму-козу, которую узнали по голосу.
Какие люди – такие и сказки. В долине реки Толшмы добры даже собаки. Ласковые, доверчивые, они каждого встречают, как родного. Иду мимо чужого дома. Пес возле крыльца смотрит с приветливым ожиданием. Какие медведи и отрубленные лапы! Какие несчастные истории про козлят! Вы что! Огромная белая дворняга, взмахнув хвостом, утыкается в твою ладонь мокрым носом.
Народ на Толшме настроен, в целом, трезво и реалистично. Особенно, по сравнению с нашей Самарской областью. Никаких леших, домовых и прочей мистики. Под Сызранью почти в каждом доме бабушки поют длинные песни, рассказывают ужасы и танцуют. Здесь – такого нет.
Некоторые обычаи сходны с традициями Костромской области. Например, когда человек умирает – на сутний (т.е. красный) угол дома вешают маленькое белое полотенечко. Покойник прилетает сорок дней – вытирает слезы этим полотенцем, а на 40-ой день «полотенце в реку спускают. Он там вытираться будет».
Но есть и особенности. Во многих избах над разными дверями прикрепляется верес (можжевельник): «Надо в чистый четверг принести верес, в воскресенье – вербашки». При этом «вербашки» явно уступают в своей популярности вересу.
Особый пласт фольклора – это рассказы про камни. Валуны в долине реки Толшмы – совершенно особенные, они связаны с тучами. Если туча идет напролом, не огибая это место окольным путем – то камень рассекает ее пополам, и дождь не может пролиться. Конечно, таким свойством обладает не каждый камень. Только некоторые. Избранные…
Анастасия ЧЕРНОВА
