ЛИТЕРАТУРНЫЕ ИТОГИ 2020 ГОДА
«НЕБО В АЛМАЗАХ»
В конце декабря клуб СОТЫ подвел литературные итоги года. В мероприятии, которое проходило дистанционно, приняли участие как известные, так и начинающие писатели, а также искусствоведы, литературоведы, историки и преподаватели вузов. Велик был и территориальный охват: на связь с нами вышли писатели из Черногории, Калининграда, Белгорода, Горловки, Воронежа и других городов.
Выступающие поделились своими книжными новинками, а также обозначили литературные и общественные тенденции уходящего года. Ведущая клуба Анастасия Чернова отметила, что первое заседание на платформе zoom оказалось не менее насыщенным и продуктивным, чем встречи в редакции журнала «Москва». И, хотя хотелось бы как можно скорее возобновить очные мероприятия, разговор получился глубоким, а охват представленных книг – впечатляющим.
Представляем вашему вниманию расшифровку беседы.
ДЕНЬ ПЕРВЫЙ
Милутин Мичович:
Все в мире связано и все пронизывается творческим духом. В наше время идея всеединства, которую древние греки считали основной мыслью, удерживающей и мир, и человеческое сознание, опасно утрачена. Греки назвали эту всепроникающую мысль Логосом (содержащим разум), и у них также было слово пневма (духовная энергия, пронизывающая все). Мысль о всеединстве активизировали в ХХ веке русские, русские религиозные мыслители, мыслившие под сильным влиянием Ф. М. Достоевского. Когда мы в современном мире вообще начинаем думать о единстве, до этого мы имеем в виду сильные противоречия в человеке, в современной жизни и в мире. Тот, кто глубоко разбирался в этих противоречиях человеческой жизни и мира, в котором мы живем, – это именно Ф. Достоевский. Но вот, чудеса, – он имел дело с идеями всеединства и примирения внутри человека и мира. Чтобы ответить на такие вопросы, человеческий дух должен идти глубже и искать основу, прочную основу, которая могла бы нести все противоречия человека и активно участвовать в творческой полемике противоположных сил, что привело бы к примирению. Именно эта мысль о всеобщем примирении через внутренние противоречия опирается на мысль древних греков о Логосе или первом элементе, пронизывающем все. Наше время, которое некоторые называют временем постправды, быстро порождает забвение, то есть забвение этих первых вопросов и первых основ жизни и мира. Вот почему у нас чаще всего есть фрагментарные или специализированные знания, которые ускользают от мысли о всеединстве или творческих спорах, которые привели бы к более глубокому познанию человека и жизни. Но, несмотря на всю инерцию современного мира и жизни, эти вопросы невозможно удалить из человеческого разума, потому что самопонимание (самопознание, самосознание) подразумевает ту основу, на которой держится все – и мир, и человеческое сознание. Вот почему возобновление этого внутреннего противоречия – основа творения, основа личной свободы и основа фундаментального знания. Современная культура имеет тенденцию сократить человека, подсечь его глубокие корни, отстранить метафизическую, религиозную основу. Это очень опасно.
Только творчество духа дает вдохновение и первоначальную свободу. Поэт Негош свидетельствовал эту небесную истину. Он искал небесный луч внутри тьмы человека, который забыл эту небесную искру. Современный человек очень устал от программ, от специализированных и прагматических знаний. Творческий акт происходит, если мы получаем силу свыше, если вечность пронизана тем, что принадлежит временной жизни. Это принцип, творческий принцип, который в нашей конкретной жизни, а тем более в конкретном творческом акте имеет свое конкретное действие, которое показано на обновленном языке, языке, который обретает силу, чтобы рассказать нам что-то новое или просто прикоснуться к нам или осветить нас своей новиной. Поэтому и Гераклит, и Достоевский всегда актуальны – мы воспринимаем их как представителей глубокого понимания мира и человека.
Лидия Довыденко: В 2020 году вышло запланированных 6 номеров журнала «Берега». Хотелось бы отметить некоторых авторов и актуальные темы. Хочу обратить внимание на великолепного прозаика Сергей Прокофьевич Пылев (Воронеж) издал книгу «За окном – человечество». Она вдохновила меня на целую серию статей и эссе в сборнике «Русская мысль – и человечество». Сергей Пылев поднимает очень важную тему: «Человек и гаджет» (повесть «Гололед среди лета»), «Ребенок и гаджет» (повесть «За окном – человечество»). Писателю удалось выразить очень важную мысль: заметили ли мы такую проблему, когда взрослых раздражают дети. И папа с мамой хватают смартфон, суют его маленькому ребенку в руки, а сами продолжает заниматься своими делами. На примере одной семьи Сергей Пылев рассказывает, что происходит с мальчиком, которому пять лет, и он абсолютно всего боится – воды, темноты, засыпать… Он на грани нервного срыва. Для ребенка нашелся спасительный дедушка, который взял на себя ответственность за неродного внука и убедил мальчика, что есть доброта, любовь, забота, есть природа, костер, задушевные разговоры, есть красивые сказки, красивые поступки, и мальчик, наконец, произносит слова: «Я вас тоже люблю». Радует победа над компьютерной зависимостью ребенка в одной семье, но ведь за окном человечество, которое в опасности перед духовным мусором интернета. Цифровое рабство, захватившее ребёнка, пасует перед безбрежной мудростью взрослого человека. Но ведь за окном человечество, стоящее перед той же страшной проблемой морального банкротства. Кто возьмёт человечество на ладони любви? Златоуст нашего времени, Сергей Пылев в книге «За окном человечество» рисует нравственно живительный мир, наполненный актуальными мыслями и человеческой теплотой, к которому читатели находят радостную дорогу. Я уже говорила о миссии Сергея Пылёва, как переводчика с языка Вселенной на русский, чтобы мы могли найти ту духовную изначальность, без которой душа русская лишается своего корневого начала. Упоминание в повести «Сине-антизеленый глюон» Большого адронного коллайдера заставляет с тревогой думать о судьбе человечества, оказавшегося в зоне риска при поиске ЦЕРНом (Центром ядерных исследований) тёмной материи и двойника Вселенной, заявляя о новых технологиях и якобы новом качестве жизни человека, благодаря открытию элементарной частицы под названием «бозон Хиггса». На смену электронике идёт «бозоника», но станет ли отдельный человек духовно богаче и защищённее?. .
И я хочу затронуть еще одну тему. В 2020 году весь мир отмечал 200 лет со дня открытия Антарктиды. Мне очень близка тема моря и людей: моряков, рыбаков, ученых, связанны с морем. В этом году в Музее мирового океана (Калининград) проходила большая выставка и конференция, посвященная Антарктиде. Я написала ряд статей об этом, а также о том, как приехали три писателя-полярника, которые много времени провели в Антарктиде и написали книги. Это Сергей Воробьев из Риги – «На пути в Антарктиду», Энн Кауп из Таллинна – «Прекрасная Антарктида. Посвящается науке», Виктор Боярский из Санкт-Петербурга – «Семь месяцев бесконечности». Это великолепные, познавательные книги, открывающие удивительный, требующий мужества и огромных познаний мир жизни человека на шестом континенте, отрывки из которых публиковались в журнале «Берега».
В нашу жизнь слишком явно ворвалось Глобальное
Константин Ковалев-Случевский: К сожалению, мы живем в эпоху коронавируса. Жизнь наша сильно изменилась. Если бы где-то стал появляться литературный герой – он был бы в маске, а, может быть, и в перчатках. Мы живем в то время, когда в нашу жизнь слишком явно ворвалось Глобальное. Но плохое время или хорошее – писатель все равно продолжает работать, у него не бывает выходных дней. Сидишь за письменным столом и думаешь: вот надо же, вокруг что-то происходят, люди любят друг друга, растят детей, что-то изобретают, а ты вот вдалеке, за столом. Кто будет читать? И неожиданно коронавирус всех уровнял. Нет писателей и читателей, все сидят дома и ближайшее время, я думаю, вся планета Земля продолжит больше сидеть дома. Все будут внимательно смотреть друг на друга через экран компьютера. Стало больше читающих людей. У меня несколько детей и шестеро внуков. Когда их усадили дома, для них, привыкших к интенсивной жизни, это было очень неожиданно. И вот они взялись за книги.
Коронавирусная эпоха породила сложности. Презентации моей очередной книги в серии ЖЗЛ «Георгий Победоносец» должны были состояться в разных странах, и все отменилось. Досадно, конечно, но что делать, таковы обстоятельства. Зато появилось много людей, которые стали обращаться и предлагать интересные проекты.
Еще моя новая книга – «Москва. Запад. 1941 год». Опубликовал около 400 новых документов из архива Министерства обороны. Мощнейший том, посвященный Савве Сторожевскому, глобальный, иллюстрированный, с уникальными материалами, выпустил Саввино-Сторожевский монастырь – а я написал текст. Другой грант на издание книги получил знаменитый Московский Синодальный хор. Синодальный хор – это олицетворение русской духовной музыки. Если в Санкт-Петербурге была придворная певческая капелла, то в Москве – митрополичий, потом Патриарший хор и Синодальный хор. Носитель мощного заряда культуры. Мне выпала большая честь написать книгу об этом хоре.
Как существовать дальше? Сейчас государство, которое поддерживает медиков, вкладывает деньги в газификацию – должно задуматься о том, чтобы литература также приходила в каждый дом. Самая главная проблема – это доставка и распространение. Есть большой пласт большой литературы, которую почти не знают. Между тем, литература – это не публицистика, не журналистика, она не бьет по мозгам лозунгами «давай, вперед, за Россию»,
Литература работает по-другому. Попадая в душу человека, она произрастает там большим деревом, медленно и верно, и рождает настоящего гражданина. Публицистика пытается вбить идеи и лозунги в мозги человека, а литература воспитывает по-настоящему. Духовная литература – тем более. Она связана с четвертым измерением, с проникновением человека в глобальное глубинное пространство. Космос существует, и он с нами.
Дмитрий Володихин: В издательстве «Вольный странник» вышла книга английской писательницы Бриггс «Икона». В этом издательстве сейчас много хорошей православной художественной литературы выходит, низкий им поклон за это. Этот роман получил первое место в литконкурсе Издательского Совета Русской Православной Церкви «Просвещение через книгу», завоевал необычную славу православной антиутопии. Мы, может быть, приготовились ближайшие десятилетия жить благостно, но роман Бриггс предупреждает, что могут начаться гонения на христиан – в том числе, и в Соединенных Штатах. У нас в России большую часть ХХ века были гонения на веру и Церковь, и думать о том, что теперь-то будет всегда все тихо, я бы не стал. Написан роман как сценарий к фильму. Очень кинематографично. Стиль сухой, поджарый, ничего лишнего. При этом отсутствует погружение в психологию. «Он пошел», «она сказала», «он сделал» — вот так строится повествование. Не думаю, что найдете там сложную высокую литературу, но, как минимум, книга достойна внимания.
Еще одна интересная новая книга – издательства «Никея», роман «Трибунал» Екатерины Федорчук, саратовской писательницы. Она получила премию «Новая библиотека» за победу в конкурсе Издательского совета в номинации «Новомученики и исповедники земли Русской». Роман шел к печатному станку очень долго, наконец, вышел. Замечательная художественная вещь. Страшная, построенная на описании всех радикальных форм гонений на Церковь в первые годы советской власти. Гонения продолжались и дальше, но роман посвящен раннему периоду, 1918-1919 гг., публичному процессу над духовенством Саратова. Это процесс, в ходе которого советская власть пыталась изобразить законность. А после того, как не удалось осудить на расстрел основных фигурантов, их все-равно убили. С литературной точки зрения роман сделан как своего рода эксперимент. Все повествование показано глазами следователя, антагониста святого в этом романе. Сделан текст с исключительным эмоциональным насыщением, с использованием огромного количества документов, которые включены в художественную ткань. Есть протокол допросов, которые превратились в монологи, а кое-где и в диалоги, есть показания свидетелей, обвинения на суде священников. Это тоже вошло. Книга аутентична, очень близко к тому, что было в жизни.
Сергей Сизарев «Претенденты». Этот роман в качестве основы имеет правильную, с моей точки зрения, идею необходимости восстановления в России монархии. Вместе с тем, книга написана очень по-молодому. Обращена к молодежной аудитории. Автор использует тот язык, те элементы молодежной субкультуры, которые связаны с фильмами, мультфильмами, сериалами, романами, так или иначе повествующими о будущем. Сизарев выбирает почву своих идейных противников. Старается их переиграть, и кое-где это получается. Иронично проходится по темам трансгуманизма, постгуманизма и иных вариантов того, что человека якобы делает сверхчеловеком, а на самом деле, получается нелюдь. Все это выходит у Сизарева это очень реалистично.
Какое наше будущее? Страшное, но не лишенное надежды.
Ольга Елисеева «Триумфатор», серия «Бастион». Ольга Игоревна – кандидат исторических наук, автор блистательных монографий, лауреат премии «Золотой Дельвиг». Знания историка она использует как глину, чтобы вылепить художественной повествование. Этот роман – фантазия на тему древнего Рима. Елисеева предлагает идею, в рамках которой история перекраивается. В одной личности проявляется черты и Цезаря, который избавил Рим от прогнившей продажной республики, перешел к империи, и Константина Великого, который ввел для христианства статус официальной религии.
В «Вольном страннике» должна выйти книга Натальи Иртениной «Багряные ризы». Это двенадцатый или тринадцатый роман Натальи Иртениной, и вместе с тем первый, посвященный гонениям на Церковь в 20-30 годы. Страшная историческая картина, связанная с действительными историческими персонажами, действие разворочается в Москве. Как Екатерина Федорчук не щадила читателя, показывала ему безо всякого смазывания и смягчения картину того, что творилось в советской России, так и Наталья Иртенина – не склонна смягчить, излагать «дипломатично». Она рассказывает то, что было. А было ужасно. Надеюсь, в первые месяцы 2021 года выйдет.
В серии «Бастион» выйдет сборник «Огненный рубеж»: повести и рассказы, посвященные Стоянию на Угре 1480 года. Своего рода эксперимент: писатели из разных регионов России побывали под Калугой, получили от историков насыщение информацией о событиях, благодаря которым Россия обрела суверенитет, и, кроме того, для тех, кто там не побывал, был еще объявлен конкурс. Из этих произведений, исторических (большей частью) и историко-мистических и составился сборник.
Книга «Империя как русское будущее. Размышления писателей о судьбе Отечества». Это сборник эссе, написанных шестью авторами: Музафаров, Малер, Геворкян, Прососов, Володихин, Трускиновская. Мы уверены, что Россия со временем мирно, безо всяких восстаний и войн, превратится Российскую империю, христианскую, крепкую в научно-техническом и экономическом плане, монархическую державу. И речь идет для нас не о том, будет или не будет империя, а в каком виде она будет, когда все произойдет. Мы попытались как публицисты и исследователи поработать со сценариями. Меньше всего хотелось создать нудный философский трактат «Что такое монархия в рамках новой будущей России середины ХХI – первой половины ХХII века». Мы просто отвечали на вопросы: как будет выглядеть монархический строй? Что такое экономика, меритократия Империи, как Церковь строит отношения с государством, каково научно-техническое развитие. Старался сделать так, чтобы авторы проявили яркость идей. Русский писатель – по-прежнему лучший барометр состояния современного общества. Он чувствует современный социум так, как никакие институты, никакие социальные опросы даже с самыми тонкими технологиями не могут дать прочувствовать. И с помощью своего инструмента – дара обращения со словом – он способен дать в художественных образах яркий сценарий будущего.
Екатерина Скоробогачева: Мне очень близка мысль Милутина Мичовича, что современный мир имеет тенденцию сократить человека, его дух и духовность, его национальные корни. Эта проблема злободневна для мира и для России.
Темы и образы, заявленные в книге «Русский Север Сокровища Руси» дают разительный контраст этим негативным тенденциям. Через различные сферы – религии, философии, науки, повседневности, искусства, фольклора утверждают те вневременные идеи, которые говорят нам о сохранении духовности.
Этак книга – завершение моего двадцатилетнего труда. Работала над ней и как искусствовед и как художник одновременно. К теме пришла, когда была еще студенткой. Мой учитель Илья Сергеевич Глазунов пригласил меня работать на его выставке, где была представлена тема северных пейзажей. И вот как-то раз он меня спросил, бывала ли я на Севере и почему не была…
«Сокровища» – имеются в виду, прежде всего, духовные сокровища, сохранение вневременных идеалов, неразрывно связанных с православием. Конечно, этой книги не было бы без замечательного петербургского издательства «Петрополис».
Другая книга – «Русская художественная традиция в современной отечественной культуре» вышла в том же издательстве. Коллектив авторов – философы, публицисты, писатели – стоят на позициях православия и патриотизма. При сохранении научных новаторских концепций и подходов книга рассчитана на широкий круг читателей.
Русский Север очень целен как духовное и культурное ядро русской культуры. Вместе с тем его культура «мозаична». Каждая губерния или даже несколько сел имели ярко выраженную творческую индивидуальность. Такую как росписи прялок в Мезени –росписи, на которые изображены ряды коней, не встречаются больше нигде. И подобных примеров можно привести множество. Русский Север очень консервативен, замкнут в своих традициях и вместе с тем всегда, начиная с господина Великого Новгорода, был открыт для влияний. На Севере сохранились и оттуда распространялись общерусские вневременные традиции.
Почему, например, именно на Севере сохранились былины и песни Киевской Руси? Да потому что татаро-монгольские иго туда не дошло. Обращение к теме Севера наших художников-реалистов на рубеже ХIХ-ХХ тема особая. Васнецов, Серов, Нестеров, Поленов, Рябушкин приезжали на Север. Все творчество Александра Алексеевича Борисова было посвящено не просто Северу, но крайнему Северу, просторам Арктики.
Без обращения к Северу, без постижения северного художественного языка, жизни северян, их культуры – неорусского стиля, наверное, не было бы как такого. Все художники, которые сказали яркое слово в неорусском стиле – не подражали древности, но постигали глубинную суть Севера и были ему причастны.
Отрадно, что в ХХ веке обращение к северной культуре было сохранено и не забыто. Сегодня интерес выражается в самых разных ракурсах: в реставрации гибнущих деревянных храмов, в изучении северной иконописи, в сохранении «высокого реализма».
А в 1918 году в серии ЖЗЛ вышла моя книга «Алексей Саврасов».
Константин Ковалев-Случевский: Мой дальний родственник, поэт Константин Случевский совершил путешествие и написал одну из самых выдающихся книг по Русскому Северу.
Еще более интересным поэтом был его сын, который подписывал стихи «Лейтенант С». Выдающиеся стихи. Писали, что у него большое будущее. Погиб молодым в русско-японскую войну.
Александр Евсюков: Моя личная новинка – это выход «Роман-газеты», три четверти номера посвящено моим рассказам.
Сборник «Чтобы помнили», порядка сорока авторов, как классики так и современные. Юрий Нечипоренко, и его отец – Дмитрий Нечипоренко. Рассказ отца и сына пересекаются, дополняют друг друга. Здесь представлены стихи Константина Скворцова, Карима. Совсем юных авторов – Динары Мамедовой, ставшей несколько лет назад победительницей конкурса «Лето Господне», рассказывает про подругу, которая умирает от онкологии – и как звучат для нее темы войны. Словом, книга и для детей, но в то же время разнообразные сведения о войне – и на море, и на суше, будет интересно прочитать и взрослым.
В начале этого года вышла книга Евгения Сулеса «Письма к Софи Масо». Сборник рассказов. Я бы называл ее «книгой прощения», есть перекличка с Юрием Олешей – посмертной «Книгой прощаний», а здесь это история и о детстве, и о сложных отношениях в семье. О том, как автор изживает травмы при помощи прощения и учится видеть красоту. Книга исполнена вроде в легком стиле, но содержатся отсылки к Евангелию, а также разные литературные аллюзии.
Книга священника Дмитрия Николаева «Чудаки на русском Севере» – это история организатора экспедиций по восстановлению деревянных храмов. Здесь собраны разные интересные случаи, порой поучительные, порой забавные. Герои – молодые люди, которые могли бы поехать на Юг, на море – а едут на Север. Называет их «чудаками», но сам один из главных чудаков. Замечательных людей.
Фернанд Арамбуру «Родина», это книга, ставшая бестселлером в Испании. Обложка всем известна. Эта книга о восстании басков, о терроризме.
Война показана глазами простых людей, которые вовлечены в нее, либо поскольку они там живут, либо как рядовые участники происходящего. Две подруги детства расходятся именно из-за этого: у одной сын становится боевиком, у другой – гибнет муж от их рук, по сути, с участием того сына.
Круговая композиция, где мы вроде бы знаем развязку, но все равно интересно. Смогут ли они понять друг друга, простить и восстановить отношения? Вот такая, самая важная, духовная интрига.
В этом году новыми красками заиграл для меня роман Салтыкова-Щедрина «Господа Головлевы». Одно из самых тяжелых, вроде бы, пессимистических, трагических произведений. Показывает душу человека, который не способен к полноценному раскаянию и уничтожает всех своих поведением. И ничего ему не остается, как только пойти на могилу матери и замерзнуть по дороги. Это произведение напоминает нам о нашей смертности и ответственности за поступки.
В юности читал Ибсена «Пьер Гюнт». Напомнило. Пьер Гюнт встречает шляпника, который ему говорит: ты вел в жизни себя так, что и ада недостоин. Это очень сильная встряска. Также как и «Господа Головлевы». Такая духовная встряска. Роман, сотканный из новелл.
Книга про войну в Афганистане – «Батальон в пустыне» Алексея Козлачкова с предисловием Дмитрия Пучкова. Содержит две повести и несколько рассказов. Самая известная повесть – «Запах искусственной свежести». Исполнена в традициях классической русской литературы, но на материале афганской войны. Видны характеры и рассказчика-офицера, и солдата, который его спас. А офицер потом поймал этого солдата, вынужден был его наказать – и наказание привело к гибели спасителя. Сильная вещь.
Роман Валерия Былинского «Все исключено», над которым он работал без малого десять лет. Роман-антиутопия о невозможности одиночества. В момент издания, когда был карантин, стал неожиданно дополнительно актуален. Когда человек хочет от всех убежать, все исключить из своей жизни («Все исключено»), то приходит к тому, что даже при всех возможностях самостоятельного жизнеобеспечения, жизнь без других людей практически невозможна.
Анастасия Чернова: Спасибо, Саша! Теперь слово новой участнице нашего клуба – Надежде Винюковой. Она историк, окончила МГУ, недавно защитила диссертацию, посвященную отцу Иосифу Фуделю.
Надежда Винюкова: Как правило про отца Иосифа Фуделя знают в связи с Сергеем Фуделем, духовным писателем ХХ века или же в связи с Константином Леонтьевым, известным философом.
Человек из поколения новомучеников, его жизнь оборвалась в 1918 году, а судьба отображает драму той эпохи. Судьба его необычна по ряду причин. Во-первых, это феномен, социальный тип человека, который вышел из светской среды, в 80-е годы 19 века он закончил юридический факультет Московского университета. Прошел в своей жизни период нигилизма и обращения к православию. Принял сан, что было очень неординарно в то время: духовенство было сословием замкнутым. Социальный и духовный переход – это был феноменом времени, и отец Иосиф стал его предвестником. Мы знаем отца Павла Флоренского, отца Сергия Булагакова, отца Сергия Дурылина – но они появятся уже в начале ХХ века. Отец Иосиф необычен еще и тем, что он занимал видное место в истории русской мысли. Он был знаком с Аксаковым, с Тихомировым, он стал первым крупным издателем собрания сочинений Константина Леонтьева.
Был вхож в религиозно-философские собрания, кружки и общества начала ХХ века. Интересен как священник, который служил за свою жизнь в трех очень разных средах. Служил в Бутырской тюрьме, окормлял сложную паства «Мертвого дома». И Достоевского он очень любил, в юности испытывал народнические настроения. Последнее его служение – церковь Николы в Плотниках на Старом Арбате. К сожалению, эта церковь не сохранилась, была снесена в 30-е годы.
Книга «Обрученный Церкви», первая работа об отце Иосифе. Здесь опубликованы воспоминания, избранная переписка, многое публикуется впервые. Восстанавливается ткань жизни священнослужителя, а также ключевые сюжеты и проблемы той эпохи.
Анастасия Чернова: Спасибо! Слово писателю Александру Петровичу Сизухину.
Александр Сизухин: В этом году в журнале «Москва», в седьмом номере, вышла моя повесть об Андрее Белом. Называется «Кучинский веретень». Эту повесть я не мог ни написать. Андрей Белый очень осторожно стучался в мою судьбу с раннего возраста. В церкви Николы в Плотниках, которую вспоминала сейчас Надежда, Андрея Белого крестили. Мало того, в Плотниковом переулке жила моя учительница математики Елена Михайловна и она рассказала, что когда-то за ней ухаживал Андрей Белый. У нее было два ухажера: Андрей Белый и сын Тимирязева. Мне тогда было лет 14, я еще и не знал, кто такой Андрей Белый. «Ухаживал за моей учительницей и жил неподалеку… интересно».
Потом начал читать разных поэтов Серебряного века, прежде всего, Александра Блока. А однажды у букинистов мой друг купил книгу «Символизм» Андрея Белого и дал мне почитать. «Надо же… тот самый Андрей Белый, который ухаживал за моей учительницей, еще и теоретик символизма». Потом как-то от этого отошел, в советское время Белого стали популяризировать лишь с 80-х годов. И вдруг совсем недавно, лет пять назад, я шел по Кучинской улице, смотрю – стоит памятник, который открыли на 125-летие Белого, а напротив – музей. Дом, где в последние годы жил писатель. Зашел. А там – заседание, «Кучинский Парнас». Почитатели творчества Андрея Белого собирались раз в месяц по субботам и проводили чайные «мистерии». В них я и стал участвовать. И тут вдруг понял, что должен написать повесть об Андрее Белом и Кучинском периоде его жизни, который был наиболее плодотворным и был освящен настоящей, подлинной любовью. Стал читать все больше и больше. Понял, что современная трактовка А.Белого не совсем верна. Его представляли как некоего чудака, порой сумасшедшего. А на самом деле он был энциклопедически образован. Закончил два факультета Московского университета – и Физико-математический, и филологический. На «чайных мистериях» я познакомился с человеком, который родился напротив дома А.Белого, он тоже писал стихи и был увлечен этим поэтом. Проехал по всем маршрутам и странам, где бывал Андрей Белый. Он всегда ощущал себя как бы наследником. Он даже внешне стал похож на А.Белого. Так бывает. Интеллектуальное поле прогибает ноосферу, которая вокруг земли. Я тоже оказался в этом поле. Мало того, недалеко от дома Белого жила одна девочка, моя первая любовь. И, там, где стоит теперь памятник, мы часто встречались с ней и размышляли о том, какой интересный загадочный дом… не зная, что там жил А.Белый. Так вот все связалось. Три года я увлеченно работал над этой повестью. Какой она получилась, мне судить трудно, но по отзывам – получилась. Магистрант из Уральского университета написал развернутый отзыв, про который Марина Кудимова сказала, что он может вообще стать предисловием к книге, если ее издать.
Какова моя основная идея? Я не случайно вспомнил храм, где крестился писатель. Да, Белый ездил к Штейнеру, впадал в ереси… но он уходил оттуда, православие не давало свернуть с пути. Себя он чувствовал русским и православным человеком. Он молился, очень интересовался Серафимом Саровским и даже отмолил, как он считал, свою маму – когда она серьезно заболела и нужно было делать операцию. Тогда ему было около двадцати лет. Как вы думаете: какой-нибудь Штейнер разве мог целиком захватить его душу?
Решил показать его человеком православным, но мятущимся. Он же был и пророком… Его последний роман, который он писал в Кучино, состоит из трех частей. «Московский чудак», «Москва под ударом» и «Маски». Понимаете? Его символизм был не так уж прост. То, что нам рассказывают в университете про «любовный треугольник» и Менделееву – это все молодость. У него потом была настоящая любовь с Клавдией Васильевной Бугаевой, которая стала его женой. Она же и сохранила все его наследие. Эта любовь была – как награда. Об этом я и постарался написать.
«Летопись поколения»
Анастасия Чернова: Спасибо! А теперь слово Лоле Уткировне Звонаревой, доктору исторических наук, литературоведу, искусствоведу, автору 15 книг и более 600 статей, главному редактору альманаха «Литературные знакомства», директору альманаха «Серебряные сверчки».
Лола Звонарева: Я в этом году больше обращала внимание на прозу – меня взволновали сразу несколько блистательных книг писателя-помора Павла Кренёва, вышедшие при грантовой поддержке Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям в московских и архангельском издательстве, – «Поморские истории», «На земли мир…», «На Летнем берегу», «На огневом рубеже». Рада, что эту замечательную прозу в прошлом году перевели на болгарский, польский, китайский и французский, что ее заметили зарубежные издатели, переводчики и читатели.
Необычайно мужественный и честным показался мне роман лауреата Госпремии РФ, академика, руководителя Союза писателей Чеченской республики Канта Ибрагимова – «Маршал» («Свобода»), прослеживающий историю одной чеченской семьи на фоне трагических событий конца 90-х. Порадовал новой книгой Камиль Зиганшин (Уфа) – написал продолжение своей интереснейшей исторической тетралогии про жизнь старообрядцев на Дальнем Востоке «Золото Алдана» – «Хождение к студеному морю» (в марте прошлого года он заслужено получил премию Президента РФ по детской и юношеской литературе). На одном дыхании прочла я и новый остродраматический роман из жизни военных екатеринбургского писателя, доктора культурологии, полковника Александра Кердана: «Царь горы» – жесткая, точная и глубокая по психологическому анализу постсоветского состояния общества книга. В серии «ЖЗЛ» в «Молодой гвардии» меня по-настоящему тронула книга Александра Сенкевича «Венедикт Ерофеев». Я увидела в ней летопись поколения (в феврале Сенкевичу исполняется 80 лет, они с Венедиктом (1938 г.р.) почти ровесники). Из наших зарубежных современников я бы отметила книгу прозы («роман в штрихах», а точнее – сборник «микроповестей» – новый жанр) живущей в Лондоне поэтессы Лидии Григорьевой «Термитник», перенасыщенную любовью и смертями, но пережитую и потому читаемую с особым трепетом, книгу исповедальных детских рассказов и повестей живущего в Нью-Йорке и два десятилетия подряд выпускающего газету «Русскоязычная Америка» Аркадия Мара «Вальс для Наташки», больше предназначенных для семейного чтения. Живущий в Испании писатель, общественный деятель, доктор экономических наук Александр Потёмкин выпустил философский роман, касающийся многих самых болезненных проблем современности – от короновируса до экологической трагедии и возможности передела мира – «Прозрения одиночества» (прошла его презентация с участием нескольких профессоров, еще раз доказывающая значимость этой мудрой и трагической книги).
Необходимо добавить два уникальных издания, подготовленных фондом возрождения Тобольска (руководитель – Аркадий Елфимов) – они издали уникальное «Евангелие Достоевского» и восстановленные по черновикам первый вариант «Острова Сахалина» А.П. Чехова с научными комментариями группы ведущих специалистов в великолепном дизайнерском оформлении знаменитого московского дизайнера Валериуса.
А из поэтов для меня стали событием в этом году нежные и умные стихи Елены Пиетиляйнен, главного редактора журнала «Север»: с удовольствием перечитываю ее вышедший в 2019 году в Петрозаводске сборник стихов «Заповедник любви». И, конечно же, страстные стихи, оригинальные подборки и книги поэта из Алма-Аты, выпускника Литературного института (ему в этом году 70-лет) Бахытжана Канапьянова – кстати, он стал первым казахским поэтом, пишущим на русском языке, получившим в декабре 2020 года Государственную премию суверенной республики Казахстан.
Кроме того, за прошедший год я выпустила 7 номеров журнала «Литературные знакомства», где с удовольствием представляла в серии «Свет русского Севера» поморские истории Павла Кренёва, а в разделе «Литературные судьбы» – последнюю книгу Льва Аннинского, тексты Валентина Курбатова, Владимира Курносенко, прозу Камиля Зиганшина, рассказы Аркадия Мара, Анастасии Черновой и многих достойных писателей.
Вышел при моем участии и очередной, сдвоенный номер 10-11 детско-молодежного журнала «Серебряные сверчки» (главный редактор – одиннадцатиклассница из Курска Анна Бирюкова, побывавшая в свои 17 лет в двадцати странах), где представлено творчество юных авторов (девиз журнала «Хотите нас понять? Подростки сами о себе!») из разных городов России. По-моему, это тоже интересно – о чем думают совсем юные литераторы. Таковы для меня литературные итоги года.
Анастасия Чернова: Спасибо! Слово прозаику и публицисту, главному редактору литературного интернет-журнала «Молоко» и сайта «Славянство» Лидии Андреевне Сычевой.
Лидия Сычева: Начну с кино. Видео года – сюжет Алексея Навального «Я позвонил своему убийце. Он признался». За неделю ролик набрал 21 миллион просмотров в ютубе и стал самым обсуждаемым событием в соцсетях. Безусловно, это успех Алексея Навального. Его художественный метод можно назвать «разрушающим реализмом». Это определение я ввожу по аналогии с реализмом критическим и социалистическим.
В 2013 году мной была опубликовала статья, которая называлась «Навальный как писатель». Не буду её пересказывать, приведу лишь одну цитату. «Сегодня писательство и его влияние на общество так же судьбоносно, как и сто лет назад. Другое дело, что изменился жанр и форма подачи. У писателя-документалиста Алексея Навального почти 80 тыс. подписчиков, каждая его «новелла» копируется и распространяется в интернете сотнями людей, а назавтра десятки СМИ смакуют его художественные находки – «пехтинг», «шубохранилище», «пан Бастрыкин» и др. Произведения Навального читают и Администрация Президента, и губернаторы, и зарубежные «слависты» – почти каждый его рассказ вызывает фурор и переполох».
Как видите, за 7 лет Алексей Навальный умножил свою медийность и приступил к экранизациям. Вполне закономерный для успешного литератора путь. Кстати, напомню, что среди декабристов были весьма известные писатели: Константин Рылеев, Вильгельм Кюхельбекер, Александр Одо́евский, Александр Бестужев-Марлинский. Декабристы, как известно, «разбудили» Александра, автора книги «Былое и думы». Ну, а Владимир Ленин, в анкетах на вопрос о своей профессии писал: «литератор».
Немалую роль в крушении СССР сыграли писатели-диссиденты. После гибели СССР новая власть решила обезопасить себя и лишить писателей материальной возможности к существованию. Литераторы были погружены в тотальную нищету и демонстративно оставлены без бюджетного попечения (в отличие от актеров, режиссеров, драматургов, оркестрантов, клоунов, хохмачей, эстрадников, художников и других участников культурной жизни страны). Таким образом, народу постарше было предложено довольствоваться телепропагандой и бытовщиной самого низкого свойства, а молодежи – нецензурными речёвками и речитативами в стиле обитателей негритянских трущоб. Чтобы смолоду привыкали к незавидной социальной судьбе и не подозревали о том, что подлинная красота – это чувство Бога.
Что в результате? Литератор-оппозиционер всё равно появился, и он затмил Донцову, Рубину и даже Сергея Шнурова. Горькая ирония судьбы состоит в том, что Навальный является певцом своего класса, а именно – правящего класса России. Мы видим «разрушающий реализм» не в только в его творениях. Но и в том, как насаждается упрощённый английский в московском метро и в российских СМИ, как опошляется язык медиа, культуры и политики, как вбрасываются в общественное пространство понятия, навязанные извне. Например, такие как «локдаун» (в американском варианте английского языка слово lockdown употребляется с 1970-х годов в значении «строгая изоляция заключенных как мера безопасности после беспорядков»).
Мы видим, как чествуют на государственном уровне авторов произведений с нецензурной лексикой. Таких, как Дина Рубина, которой губернатор Ульяновской области Сергей Морозов вручил народные деньги, наградив её литературной премией имени Ивана Гончарова. И, кстати, Владимир Толстой, советник президента по культуре, в давнем интервью журналу «Сибирь» заявил, что «почти каждая книга Дины Рубиной настоящий прорыв». Вот такие эстетические пристрастия, весьма далёкие от аристократизма.
Да, конечно, мы можем сказать, что у автора скабрёзных вирш Сергея Шнурова, члена Общественного совета при комитете Госдумы по культуре и несистемного блогера Алексея Навального есть разница в сюжетах и выборе персоналий для своих произведений. Но оба они работают в рамках «разрушительного реализма», и это – тупиковый путь.
С печальным, но совершенно логичным итогом, возможно, запланированным, Россия вступила в нынешний год. Мировым событием стала книга «COVID-19: великая перезагрузка», которую написали экономист, основатель и руководитель Давосского форума Клаус Шваб и его консультант, специалист по России Тьери Маллере. В книге финансовые и политические круги объявили планетарную программу на ближайшие годы. Суть её сводится к разделению общества на два класса – очень богатых и очень бедных, к трансгуманизму, тотальной слежке, сокращению населения, исчезновению национальных государств. И всё это – под предлогом борьбы с коронавирусом и другими мировыми бедами.
Вопрос: укладывается ли в сценарий «великой перезагрузки» культурная деятельность в России, ведущаяся методом «разрушительного реализма»?
Вопрос: укладывается ли в сценарий «великой перезагрузки» культурная деятельность в России, ведущаяся методом «разрушительного реализма»?
Полагаю, да. Более того, создаётся впечатление, что никакого иного метода наши литераторы не в силах противопоставить главенствующему течению. Потому что вал произведений, создаваемых «бригадами» литературных наёмников и продвигаемых с помощью госресурса, не делают нас сильнее и не открывают никаких перспектив для России и её жителей.
Представим, что на некоей обширной территории истребили пятнистых оленей или амурских тигров. Можно ли возродить редкий вид животных, если нет его физических носителей? Точно так и в денационализированной стране, несмотря на обилие и разнообразие всевозможного творчества, как профессионального, так и самодеятельного, если истреблены идеалы, духовную жизнь народа можно считать пресеченной. А его физическое умирание – вопросом времени.
Осмысливая эти опасности, в 2016 году я написала статью «Тайны уральской древности», где говорила о том, что для самого существования народа российского крайне важно осознать фено́мен «русской античности», который явлен в произведениях Валентина Сорокина, Зои Прокопьевой и Владилена Машковцева. Именно творчество этих писателей – возможность развития принципиально иной, чем «разрушающий реализм», традиции.
В 2019 году по моей рекомендации роман Зои Прокопьевой «Своим чередом» вышел в издательстве «Вече». Затем мною был подготовлен к изданию двухтомник стихотворений и поэм Валентина Сорокина «Тоска по крыльям» и «Чаша судьбы». Это наш выдающийся поэт, лучшие стихи которого наполнены лиризмом, могучей образностью, энергией преображения, истинно русским бесстрашием. Творческий диапазон его – поразителен. Двухтомник вышел в издательстве «Вече».
И, наконец, в 2020 году я завершила свой замысел – переиздать произведения моих старших современников, писателей, которых я не только люблю, но и в чьих произведениях архетипы «русской античности» явлены в творческой полноте, самобытности и силе. И вот в издательстве «Вече» вышел роман Владилена Машковцева «Золотой цветок-одолень».
Что ж, кого люблю, того дарю. Рекомендацией и изданием этих книг мне хотелось дать возможность выбора молодому читателю. «Средь мира дольнего Для сердца вольного Есть два пути. Взвесь силу гордую. Взвесь волю твердую: Каким идти?»
Будут ли эти книги прочитаны, а их авторы – услышаны? Я не знаю. Но я сделала всё, что в моих силах, чтобы открыть это богатство для тех, кто ищет красоты и хочет изменить мир, но не во имя ещё большей власти биороботов или искусственного интеллекта. Природное разнообразие, цветение народов и культур, ухоженная планета, творческий труд на общее благо, поиск истины и открытие новых миров – к этому нужно стремиться человеку, осененному вдохновением. И это больше, чем «созидающий реализм».
«Всё одолеешь, море и пустыню, / Леса возьмёшь и горы на пути. / Но если вдруг душа твоя остынет, – / Её снегов уже не перейти». Нет, это не «утешающий реализм»!.. Это красота вдохновения, воплощение которой, и, составляет, наверное, жизнь художника.
ДЕНЬ ВТОРОЙ
Анастасия Чернова: С радостью представляю писателя, автора исторических романов и биографий серии ЖЗЛ издательства Молодая гвардия Викторию Балашову.
Виктория Балашова: Этот год стал для меня юбилейным: десять лет творческой деятельности, которую отсчитываю от первой публикации в журнале «Фома». Вообще, в жизни очень много совпадений. В том же самом номере, где была моя первая публикация, находился анонс книги Дмитрия Володихина. Мой рассказ занял первое место в конкурсе журнала «Фома», а на следующий год я познакомилась и с Дмитрием Михайловичем, который вел литературные курсы. С этого события и началось мое серьезное вхождение в литературу.
Если говорить об итогах этого года, то в этом году издательство «Вече» выпустило уже третье переиздание моей книги про Шекспира, в новой обложке и с новым названием – «Тайна пропавшей рукописи».
Современный автор может обнародовать свои книги и минуя издательства, в электронном варианте. Существуют очень хорошие площадки, например, «Литрес», где можно напрямую залить свою книгу и затем получать, пусть небольшой, но все же доход с продажи. Конечно, это все равно успех не гарантирует, однако в этом году я начала публиковать свои книги таким способом.
В этом году в серии ЖЗЛ переиздали мою биографию Дианы Спенсер, знаменитой принцессы Дианы. Эта биография вызвала ряд споров среди поклонников Дианы. Рада, что у этой книги есть и поклонники, и те, кто остался недоволен. Почему не понравилось? Люди не всегда готовы увидеть своего кумира не в том обличии, в котором он являлся им со страниц журналов, газет, с экрана телевизора. Также поджидаю выхода еще одной книги серии ЖЗЛ, биографии известного модельера Коко Шанель.
Не смотря ни на что, я считаю, что год получился очень насыщенным. Весной мы провели двенадцать литературных встреч по Skype, по итогам которых в приложении «Независимой газеты» публиковали отчеты.
Анастасия Чернова: Вопрос по Шекспиру. Встречала мнение, что Шекспира не существовало, а все произведения написал кто-то другой. Эта дискуссия устарела, или популярна до сих пор?
Виктория Балашова: Вы знаете, Анастасия, хороший вопрос. Потому что, как это ни странно, до сих пор существует легенда о том, что Шекспир, это не Шекспир. Начали все это, в основном, американцы. Они и по сей день так считают: якобы вместо Шекспира писал граф Оксфорд. Эти теории в своей книги я тоже рассматриваю. Отмечаю, что ну никак не получается состыковать ни даты, ни стиль, ни образ жизни человека и сказать, что граф Оксфорд (или кто-либо еще) – это Шекспир. Более того, считается, мало о нем сохранилось сведений. Тем не менее, сохранились и афиши спектаклей, которые шли при его жизни, и первые издания некоторых книг. В общем-то информации достаточно. Но люди очень любят сплетни и скандал. С этим я столкнулась не только в плане Шекспира, но и в отношении других своих героев. Как говорит историк Сергей Алексеев, нам нужно больше внимания обращать на само литературное наследие, на то, что осталось после человека, чем на сплетни и слухи о нём. Но, к сожалению, людей интересуют подробности жизни человека, а не его произведения. На встречах с читателям я спрашиваю: «Кто читал Шекспира?» В зале, от силы, один человек скажет: читал «Ромео и Джульетту» либо «Гамлета». В основном люди смотрят в театре один-два спектакля, опять же, это не очень много; кто-то видел два-три фильма, все. Тогда как, если бы они удосужились прочитать несколько пьес Шекспира, то многие недоумения исчезли бы.
Анастасия Чернова: Спасибо, Виктория! Думаю, участникам клуба СОТЫ, тоже было бы интересно погрузиться в художественный мир Шекспира. Хотелось бы отдельную встречу с Вами по этой теме.
Виктория Балашова: С удовольствием, Анастасия. У меня есть специальный литературный семинар именно по сюжетам Шекспира. Если захотите поставить, то в новом году обсудим детали.
Анастасия Чернова: Благодарим Вам, Виктория! На заднем плане у меня стоит небольшая елочка и горят фонарики. Специально, к заседанию клуба, нарядила. А у одной из участниц встречи, Светланы Владимировны Молчановой, кандидата искусствоведения, члена Союза писателей России, есть замечательный рассказ про жизнь елочных игрушек. Через их историю – просвечивают истории жизни общества и каждого из нас. Полет Гагарина, сказки Пушкина, олимпиады… Этот рассказ вошел в сборник святочных рассказов «В ожидании чуда». Пожалуйста, Светлана Владимировна, Вам слово.
Светлана Молчанова: Добрый вечер! Рассказ, про который говорит, Анастасия, я написала, когда читала лекции в университете Кельна. На третью неделю пребывания в Германии, хоть и было все комфортно, меня такая тоска одолела – что за два вечера написался этот рассказ. Вспомнилась любимая кошка, любимые игрушки елочные, которые, действительно, пребывают у нас на антресолях в старом почтовом ящике.
Из литературных итогов года. Второй год слежу за публикацией одной замечательной биографической книги, которая пишется и одновременно выходит в печать. Речь идет о Сергее Куняеве и его работе над биографией критика и литературоведа Вадима Кожинова. Именно эта публикация стала для меня важной, как прошлом году, так и в нынешнем.
Также хотелось бы рассказать об одной значимой выставке этого года. К сожалению, из-за пандемии она открылась немного не в тот срок, когда должна была открыться, но закрылась вовремя. Однако, вот в этот короткий период, мы с супругом моим успели проскочить. К юбилею Чехова (160 лет) в Театральном музее Бахрушена была организована выставка, на которой были представлены серьезные выверенные театроведческие и литературоведческие материалы.
Считаю эту выставку удивительной и уникальной. Казалось бы, о Чехове известно уже все. Но вот что касается драматургического наследия писателя, там есть один, действительно, туманный момент. Дело в том, что у Чехова нет точной датировки пьесы «Дядя Ваня». Именно на этой выставке представлены в лицах, в цитатах самые крупные пьесы Чехова, знаменитый квартет. Мы с вами привыкли, что все собрания сочинений открываются «Чайкой», потом идет «Дядя Ваня», «Три сестры» и «Вишневый сад». Последние годы над этим вопросом интенсивно работали несколько театроведов, литературоведов, и, в конце концов, пришли к выводу, что должна быть все-таки другая последовательность. «Дядя Ваня» и потом уже «Чайка», «Три сестры» и «Вишневый сад». Вот этот новый аспект был представлен на выставке, куратором которой, кстати, стала выпускница Литературного института, моя однокурсница Елена Ивановна Стрельцова. Она известна также как замечательный знаток современной драматургии, в том числе, Вампилова, про которого она написала книгу. Еще одна книга Стрельцовой посвящена частным театрам России и также имеет огромное значение для мира искусства.
Анастасия Чернова: Благодарим, Светлана Владимировна! Будем следить за выставками и постараемся, по возможности, выезжать, принимать участие. Хотела бы представить Ирину Николаевну Ордынскую, писателя драматурга, публициста. Она создатель и главный редактор журнала «Эхо Бога». Автор многих книг, пьес, сценариев. Посвящены они русским святым. Ирина Николаевна, расскажите, пожалуйста, о своих литературных итогах, может быть, что-то рекомендуете из книжных новинок.
Двадцать килограмм архивов
Ирина Ордынская: Здравствуйте, дорогие друзья, дорогие коллеги. Очень рада вас видеть. Что касается итогов года моих личных, то в январе, в начале года, я получила награду за рукопись исторического романа «Монахини». Писала я эту книгу достаточно долго. Она посвящена новомученицам, монахиням, которые прошли лагеря, ссылки. Часть из них были расстреляны на Бутовском полигоне и сейчас канонизированы. Я по благословению матушки одного из подмосковных монастырей написала эту книгу. Материалов было очень много, наверное, килограммов двадцать архивных папок. Это и протоколы допросов, и дневники монахинь, их письма из заточения, воспоминания о том, как они, вернувшись, поселились в небольшом селе, где был прекрасный храм. Эта книга мне очень дорога, в ноябре она вышла в издательстве «Вольный странник».
А параллельно работаю над новой книгой о царской семье. Этой темой я занимаюсь с начала 2000-х годов. Также в этом году я написала повесть, посвященную современной войне в Донбассе, которая опубликована в журнале «Алтай».
Наконец, еще одно из направлений моей работы – журнал «эхо Бога».
Я искренно убеждена, что сейчас у нас появляется и крепнет художественная духовная литература. Авторы разного возраста, из самых разных регионов нашей страны и зарубежья, стали писать стихи и рассказы, посвященные своей вере в Бога. Каждый новый автор – открытие. Недавно, например, опубликовали произведения монаха из Казахстана. Представляете, на границе с Китаем в небольшой обители живет монах и пишет прекрасные стихи. Опубликовали замечательную прозу батюшки из Курска. У него очень интересные рассказы.
Есть у меня мечта провести всероссийский, может быть, даже международный литературный конкурс, собрать духовную поэзию и духовные рассказы, издать сборник лучших работ.
Анастасия Чернова: Спасибо, Ирина Николаевна! Раз зашла речь – представлю и наш литературный журнал СОТЫ. В этом году мы активнее стали вести группу вКонтакте. Каждую неделю теперь подводим творческие итоги – кто что написал за это время, прикрепляют в комментарий к соответствующему посту. Затем формируем публикацию на сайте: сбор, «букет» того или иного месяца. Переводим роман черногорской писательницы Саввы Радулович, стараемся делиться музыкальными и художественными наблюдениями. Это еще не все, рассказывать можно долго. Но сейчас – слово Сергею Комарову – публицисту, катахизатору, миссионеру. Он автор трех книг. Две из них написаны в соавторстве с протоиереем Андреем Ткачевым. Также Сергей ведет передачи на радио «Радонеж», телеканале «Спас» и является куратором образовательных проектов просветительского центра Сретенского монастыря. Поделитесь, пожалуйста, каким этот год стал для Вас.
Сергей Комаров: Спасибо, Настя. Здравствуйте, дорогие коллеги. Очень радостно присутствовать среди профессионалов.
Мне вспоминается роман Евгения Водолазкина «Брисбен». Очень большая и серьезная вещь, в которой присутствует капля вечности: есть там размышления о смерти, о болезни, да и сама тема была очень родственна мне, поскольку в прошлом – я музыкант, а в романе речь идет о гитаристе. Все события современности там взаимосвязаны, действия охватывают и майдан, и Россию, и заграницу. Также в моей памяти роман Елизарова «Земля». Возможно, все это книги 2019 года, но впечатление произвели сильное. Елизаров, конечно, матершинник, но очень талантлив. И меня не оставляет надежда, что он напишет что-то стоящее и хорошее. «Земля» — 900 страниц, читать трудно. Если говорить о новинках 2020 года, то я успел заметить только «Икону», роман-антиутопию американской писательницы Джорджии Бриггс, перевод сделал «Вольный странник». Кстати, в этом же издательстве в начале следующего года выйдет моя новая книга рассказов и публицистики «Записки миссионера. Радость, о которой невозможно молчать».
В этом году побывал на книжной ярмарке в Манеже, и там выступал Евгений Водолазкин, презентовал пьесу «Сестра четырех». Пока не читал, но говорят, что хорошая. Больше же всего народа Захар Прилепин собрал со своим «Ополченским романсом». Слушать его было очень интересно, он говорит едва ли не лучше, чем пишет. Так живо рассказывает, словно на ходу сочиняет.
Хотел бы также поделиться с вами некоторыми своими интуициями и соображениями. Пытаясь следить за культурной жизнью Москвы, замечаю, что одряхлевший старичок по имени постмодернизм хоть и разлагается, смердит, но все еще продолжает жить. Это проявляется в разных направлениях культуры.
В ближайшее время будет развиваться, как мне представляется, тема сильной женщины и слабого мужчины.
Проследите, например, закономерную цепочку по сериалам. Сериалы отражают психологию нашей страны, есть спрос – есть и предложение и наоборот. Так в фильме «Аритмия (2015 г.) проявлена линия «сильная женщина – слабый мужчина», потом сериал «Служанки», сериал «Чики» (2020 г.). Это все про сильных женщин и слабых мужчин. С одной стороны, это какой-то тренд, с другой стороны, это отражает саму нашу действительность. Мужчина слабеет, и постмодернистские картины так или иначе отражают эти явления. Вообще, это очень любопытная вещь. Недавно я спорил с одной поборницей постмодернизма. Я ей говорил: «Послушайте, ну ведь Пушкин нам оставил на все времена правила нормального искусства. «Чувства добрые я лирой пробуждал» Ведь художник ответственен за то, что он говорит и делает». Она мне отвечала: «Нет художник не ответственен ни за что, ему Бог дал талант и он просто кричит». В общем, тема спорная, но нужно понимать, какой эффект производит твой крик, особенно, на подрастающее поколение.
Еще к вопросу о теме сильной женщины. Был я на спектакле Богомолова «День рождение Достоевского» (по роману «Бесы»). Великий и ужасный по мнению одних, и отвратительный по мнению других. Богомолов достаточно талантливо сделал спектакль, потрясающе играла главная героиня. Но… Ставрогина играла женщина.
Потом на той же книжной ярмарке в Манеже, я попал на лекцию о роли мужчины в литературе, там пытались продавить идею, что мужчина в литературе становится все менее и менее нужен, что власть захватывают женщины. Это, конечно, какой-то сумбур, честно говоря, но тема развивалась серьезно, там были серьезные полемики. Этому направлению нам, наверное, нужно будет давать какой-то адекватный ответ, мужскую прозу… или что-то еще. Патриархальная модель, библейская традиционная модель, разрушается.
Да, есть реальные прецеденты, что мужчина как таковой слабеет, становится психически неустойчивым неврастеником. Однако, можно точно сказать, что существует и такое направление в искусстве, которое бьет по патриархальной традиционной библейской модели. Человек, выходя из этой модели, будь то мужчина или женщина, становится несчастным, и очень радостно, когда появляются произведения, направленные на то, чтобы эту традиционную модель все-таки укреплять.
Интересна мне и церковная литература. В этой области, мне кажется, мы уже исчерпали все форматы. Форматы 90-х, 2000-ых или 2010-их уже не работают, нужно что-то новое. Недавно беседовали с протоиереем Андреем Ткачевым. Для издательства «Воскресенье» он написал книгу православной поэзии в стили японских танка. Это короткие стихи, что-то вроде такого: у нас в подмосковном лесу упал желтый лист, скоро Покров. Целая книга в таком формате! Мне прямо любопытно почитать. Надеюсь, скоро выйдет. Отцу Андрею неуютно и как-то даже скучно от тех форматов, к которым мы привыкли, а потому он ищет чего-то нового. И… действительно, что-то такое, необходимость обновления форматов, в воздухе витает. Если сравнить нашу церковную, благочестивую и правильную литературу – ее иногда скучнее читать, чем острую и зубастую прозу того же Прилепина. Хочется писать так, чтобы это было остро интересно, забирало с первых строк, и чтобы, все-таки, это не профанировало христианскую идею. Чтобы форма соответствовала содержанию.
Здорово, что сегодня выходят новые книги по житиям святых. Это тоже – вызов времени: попытка достучаться до современного человека, заговорить с ним адекватным современным языком о святых, объяснить феномен святости. Попытки пересказать жития святых современным языком уже существуют, однако, мне кажется, работы здесь еще много. Помню, с этой идеей носился отец Андрей Ткачев еще в Киеве. Он говорил: «Давайте, у кого есть любимый святой, напишите его житие – так, как вы бы рассказали друзьям».
Вопрос из зала (чата): Что важнее талант или нравственность?
Сергей Комаров: Мне кажется, это искусственное противопоставление. Почему бы не сделать текст талантливым и нравственным? Мы, православные писатели, находимся между Сциллой и Харибдой: нам хочется, чтобы текст был острым, современным, интересным, но чтобы он не опускался до уровня хайпа. Как же это сделать? Сам не знаю. Но надо пытаться.
Анастасия Чернова: Сергей, спасибо! Вы очень много важных тем затронули. По поводу слабых мужчин-героев в литературе Прилепин писал, кажется, еще лет десять назад. Такую проблему ставил. Видимо, эта проблема остается до сих пор, и своими корнями, на мой взгляд она уходит в советское прошлое. Как-то раз мне попалась книга Солоневича «Россия в концлагере». Только начала читать – и сразу захватило неведомое ощущение. Я поняла, что ничего подобного по стилю, по ритму, я раньше не встречала. Он рассказывал про свою жизнь, но за простыми словами и поступками, чувствовалось мужское сильное начало, волевое и решительное. Не только в современной литературе, но и в жизни такое почти не встречается. И это не какая-то внешняя бравада или показная смелость, это именно внутренняя мужественность, которая просвечивала в самом сочетании слов, в напряженности интонации. Получается, современные мужчины это качество утратили. Стали слишком робкими или, напротив, раздражительными и требовательными – а это проявление все той же слабости. У меня есть предположение, что это результат геноцида. Тех, кто силен духом, уничтожали; они погибли.
Сергей Комаров: Вы знаете, я забыл сказать, что уходящий 2020 год очень трагичен для русской литературы. Недавно скончался московский критик-публицист Михаил Александрович Бударагин. Его лекции по русской литературе, которые можно найти в интернете, на мой взгляд – блестящие. Иногда он писал, бессистемно, не все доводил до конца. Но его перо было совершенно гениальным.
Ирина Ордынская: У меня вопрос. Сегодня существует чёткое разделение издательств на светские и православные. Как быть православному автору, возможно ли взаимопроникновение, существование православных книг на светском рынке и наоборот?
Сергей Комаров: Мне близка позиция известного актёра Мамонова. Как-то раз его спросили о православном кино, и он ответил, что для него такого понятия не существует. Любое кино, которое несёт правильный, нравственный духовный смысл, которое делает человека лучше, это православное кино. Это наш союзник, хотя там, может быть, не про купола, не про храмы, не про батюшек. То же самое можно применить и к литературе. Вообще, вся русская литература в лучших проявлениях её – это богоискательство. В произведении должна быть капля вечности, то есть планетарные смыслы, которые делают книгу актуальной для всех поколений, для всех времён и народов. А будут ли там батюшки, церковная специфика и так далее, это вообще не важно.
Светлана Молчанова: Что касается Мамонова. Для меня фильм «Остров» – это как раз не лучший фильм. В кино может не говориться о Боге, но оно будет нести глубинные духовные смыслы. Вспомним фильм «Когда деревья были большими» – настоящий нравственный фильм по своей сути. В фильме же «Остров» выведен образ сектанта. Например, там показано, что главный герой молится у себя в келье. За кадром идет вечерняя служба, все храме, а он в стороне. Его там нет. В подобных деталях проявляется сектантская настроенность.
Анастасия Чернова: Благодарим Сергея за выступление. Заходите на СОТЫ почитать его художественные рассказы. Такие, я бы сказала, катехизаторские новеллы, динамичные и увлекательные. Теперь же слово писателю из Воронежа Алене Даль. Алена – прозаик-публицист, член Союза писателей России, преподаватель кафедры издательского дела теологического факультета ВГУ, финалист премии Ф. Абрамова «Чистая книга».
В том году мы представляли на «Итогах года» ее новую книгу, а сегодня имеем возможность услышать и самого автора. Рассказы Алены продолжают традиции Чехова. Напряженная сюжетная история сочетается с лирическими откровениями. Есть у этого автора и свои узнаваемые героини, женские образы. Кстати, примеры волевых сильных женщин, которые, например, занимаются бизнесом или имеют успех в других проектах, в рассказах Алены Даль проявляются особенно ярко, с художественной убедительностью.
Разговор книгоиздателя с писателем
Алена Даль: Меня необыкновенно затрагивают темы, которые звучат сегодня и которые звучали вчера. Начну, пожалуй, с того, что поделюсь своим впечатлением об одной книге, воздействием, сопоставимым разве что с «Несвятые святые» архимандрита Тихона Шевкунова. Это – «Становящийся смысл» Геннадия Рязанцева. Автор – настоятель храма Михаила Архангела в Липецке. Когда я была в самом начале этого года с творческой встречей с презентацией одной из книг своих в Липецке, там состоялось наше знакомство. О вере, о Боге говорится достаточно житейским, незамысловатым языком. Писалась эта книга в тот период, когда отец Геннадий восстанавливал храм и перед его глазами прошли разнообразные судьбы, горький и тяжелые. И… после прочтения этой книги я пересмотрела кардинальным образом не только своё творчество, но и свою жизнь. Встреча с этим с этим писателем, пожалуй, и есть для меня главное литературное и человеческое событие этого года.
Сама я преподаю на кафедре будущих книгоиздателей, и постоянно у нас идут разговоры о миссии писателя в современном мире. Понимаете, книгоиздатели находятся в очень сложном положении. Они производят книги, книга для них продукт, а потому законы бизнеса они применяют и к литературе. А для самих писателей и читателей, книга – это всё-таки нечто другое. Это способ общения, способ выразить свои мысли, способ взаимодействия между писателем и читателем. И вот происходит некий конфликт интересов. Наверное, каждый литератор, да и каждый издатель в глубине души отвечает на главный вопрос: что главное для его деятельности – коммерческий успех или же нечто иное.
И, в зависимости от ответа, строится вся деятельность. Подобный вопрос, наверное, ставит перед собой любой человек, не важно какой профессии.
Хотелось бы представить также серию издательства «Вече», которая называется «Любимые». Автор идеи и составитель, генератор выпуска этой серии – писатель Лидия Сычева. Все авторы, которые входят в книги этой серии, прошли через журнал «Молоко». И, можно сказать, выпестованные от Лидии Сычёвой, за что ей огромное спасибо. Вот она тоже из Воронежа родом, мы с ней землячки. Поэтому мне особенно приятно, что Лидия, помимо того, что она сама выдающийся, я считаю, писатель и публицист современности, но она всегда поддерживает своих коллег, в том числе, земляков. И опять же ещё одна идея такая женская – это публикация в роман-газете «Женская проза России в твоих ладонях». Тоже к вопросу о женской прозе, мужской прозе, героях-женщинах, героях-мужчинах, Анастасия правильно заметила, что мои героини очень разные. Когда-то я считала, что быть сильной женщиной очень хорошо. Себя считала сильной женщиной. В прошлом тоже бизнесом занималась. Но в какой-то момент времени пришло осознание, что вот этот перевёрнутый мир, перевёрнутые ценности, перевёрнутые роли мужчин и женщин, на самом деле, делают несчастными и тех и других, как справедливо сегодня было замечено. Постижение женской слабости, постижение истинной силы женщины, и является предметом моего интереса в творчестве. Миссия литературы, наверное, заключается в том, чтобы вернуть первоначальные качества, первоначальные свойства мужчинам и женщинам. Чтобы мужчина всё-таки был мужчиной, а женщина была женщиной.
В одном издательстве мне однажды ответили буквально следующее: «Роман может быть опубликован, если вы исправите некоторые ошибочки, ну там, некоторые помарочки». И один из пунктов касался юмористического персонажа, совершенно незначительного… гея-журналиста. Он вскользь проходит, никаких подробностей, но с легким юмористическим оттенком. Мне сказали, что нужно убрать, потому что это не толерантно. Не стала сотрудничать с этим издательством, потому что, когда издательство диктует некие правила нравственного порядка автору, это не совсем правильно.
Этот год дался мне тяжело в том плане, что создалось ощущение вакуума. Ушло общение с читателями, сорвалось несколько поездок, в частности, в книжный салон в Санкт-Петербурге. В этом смысле, такие Zoom-конференции – это прекрасный выход и прекрасный способ находиться в сообществе единомышленников, коллег, и знать вообще, что происходит. Надеюсь, что мы снова будем встречаться, для меня это очень важно.
Анастасия Чернова: Спасибо, Алена! Тоже на это надеемся. А теперь слово Ирине Ушаковой – публицисту, члену Союза писателей России.
Когда учителя уходят
Ирина Ушакова: Добрый вечер, дорогие друзья! Очень рада, что мы с вами встречаемся хотя бы в таком формате. О литературных событиях: мне, в первую очередь, хотелось бы сказать о «литературной потере». В нынешнем году ушел из жизни Анатолий Анатольевич Парпара – издатель «Исторической газеты», драматург, лауреат Государственной премии им. М. Горького за свои исторические драмы. Человек, который играл очень большую роль в литературе 1970-80-х годов, двадцать лет он был заведующим отдела поэзии в журнале «Москва». Его знали во всей России и в наших республиках, Анатолий Анатольевич много ездил, проводил литературные встречи, мог оценить литературу, отличить плохое от хорошего, очень многих поддерживал. В том числе, он был учителем и для меня, я пришла к нему еще студенткой факультета журналистики в 1997 году, и мы двенадцать лет издавали «Историческую газету», которая выходила с 1996-го по 2008 гг. Мы публиковали материалы, поднимающие честь и достоинство нашей страны, давали площадку первым публикациям наших эмигрантов, незаслуженно забытых. Первые статьи о русских святых, о Церкви, о новомучениках – это всё выходило в «ИГ», когда ещё не было православных интернет-сайтов. Анатолий Анатольевич Парпара был основателем Фонда имени М.Ю. Лермонтова. Фонд проводил литературные встречи в Пятигорске, в Железноводске, в Москве, в Калининграде, к 200-летию Лермонтова мы издали сборник одного стихотворения «Выхожу один я на дорогу» на 45 языках мира в 60 переводах.
Сейчас наступает такое время, когда уходят наши учителя – учёные, писатели, и мы остаёмся перед вопросами: что нам дальше делать? А мы что оставим будущему?
В данное время я – автор газеты «Слово», ведущий редактор журнала «Покров». Из книжных новинок хотела бы представлять «Сборник статей и писем» Сергея Александровича Рачинского с моим вступительным словом и комментариями. Рачинский – «учитель века», как его назвал князь Э. Ухтомский. Известен он тем, что основал 26 школ для крестьянских детей в ХIХ веке и 30 лет своей жизни отдал учительству. Самые известные ученики Рачинского – художник Н. Богданов-Бельский и протоиерей, законоучитель царских детей Александр Васильев. У С.А. Рачинского есть очень интересный учебник «1001 задача для умственного счёта», в его школе преподавалась словесность: церковно-славянский язык, русское чтение и письмо. Дети обучались столярному мастерству, цветоводству, пчеловодству – в общем, всему тому, чего очень не хватает в современной школе. Это труд, наверное, всей моей жизни, потому что Сергей Александрович Рачинский был учителем моих прапрадедов, они все родном со Смоленщины. На родине Рачинского почти каждый год в мае мы проводим встречи учителей, священников и людей, которые интересуются русской школой, вопросами трезвости (Рачинский – один из основателей трезвеннического движения в России), интересуются усадебной культурой, генеалогией русского дворянства. Вот такой срез моих личных литературных дел.
Анастасия Чернова: Спасибо, Ирина! Поздравляю с выходом книги! Да, действительно, есть ощущение, что мы остаемся одни. Уходят священники, писатели, общественные деятели. Все новые некрологи каждый день. И ведь еще, как я понимаю, далеко не конец эпидемии… Мы не знаем, сколько еще ждет потерь. Если мы и останемся на этой опустевшей земле, то уже совсем другими…Без поддержки и помощи старших, учителей, тех, кто оберегал и помогал советами.
Еще одно мое литературное открытие этого года – «Волшебные стихи» Вячеслава Киктенко, в которых переплетаются сказочные и фольклорные мотивы. Также Вячеслав Вячеславович является руководителем молодежной студии при журнале «Москва» «Огни Москвы». Пожалуйста, Вам слово.
Защитить кириллицу
Вячеслав Киктенко: Я расскажу о трех вещах, на которые, на мой взгляд, стоит обратить внимание в этом году в журнале «Москва». Значит, кратко… Очень интересное было интервью с Олжасом Сулейменовым в первом номере за этот год. Обратите внимание, я его спросил, как он относится к тому, что Казахстан переходит на латиницу с кириллицы. Все что угодно мог ожидать в ответ, кроме того, что услышал. Олжас стал подробно объяснять, почему это большая глупость и ничего не получится. Олжас – лингвист, ион говорил о том, что надо защищать кириллицу, кроме того, он считает, что через пять-десять лет Казахстан вернется к кириллице. «Узбеки уже 15 лет пытаются ввести латиницу, но там один смех выходит – говорит Олжас, — заглавие статьи по-латыни идет, а сама статья – на кириллице, то есть они не могут совладать с языком, научного аппарата нет».
Также обратите внимание на интересную подборку поэтессы Даны Курской, в восьмом номере за 2020 год. Почитайте. Яркие, энергичные стихи.
И, наконец, в девятом номере журнала за этот год – большая работа Виктора Кудрина. Он выдающийся ученый, философ, много лет работал в доме Лосева, да и сейчас продолжает работать с рукописями Лосева. Разрабатывает теорию диалектического числа, но в эти философские дебри я вас не буду погружать, это сугубо научные философские дела, идущие еще от Аристотеля. Диалектическое число, сущностное личное число – прошу не путать с простым числом и цифрой, это разные вещи. Его работа, опубликованная в журнале, называется «Созвучия гениев мест». Что это такое, вкратце объясняю: он разбивает Москву на 12 секторов, центр секторов – Успенский собор Кремля. От него отходят лучами православные храмы (он называет их не местами силы, но «гениями мест»). Дает адреса, таблицы, показывает, как они расположены, как были созданы и как общаются друг с другом. Но на этом он не останавливается, он расчерчивает всю планету Земля с ее церквями. Сначала православные, потом христианские идут. По каким линиям, в каких точках, находятся эти гении мест. Во-первых, автор этой теории – крупный ученый. Во-вторых, это просто оригинальное наблюдение, ничего подобного я больше нигде не встречал.
Анастасия Чернова: Спасибо, Вячеслав Вячеславович. Изучим. У нас как раз появилась на СОТАХ новая рубрика – «Московская история». А теперь слово самой юной участнице нашей встречи, Александре Потемкиной. Саша пишет стихи и историческую прозу. Кроме того, работает над уникальным биографическим романом. Она впервые принимает участие в заседании нашего клуба. Расскажите, пожалуйста, о себе и своем творческом поиске.
Александра Потемкина: Всем добрый вечер. И сербам и черногорцам. Я студентка православного Свято-Тихоновского университета, но учусь на факультете математики. Не смотря на то, что я математик, у меня имеются большие гуманитарные наклонности. Мой папа – православный священник, он живет в Екатеринбурге.
Хотелось бы дать комментарий на тему сильных женщин. Дело в том, что женщина может быть сильной по-разному. Сила характера может проявляться даже в очень женственных нежных женщинах. Я очень люблю Библию. Это моя самая любимая книга. Перечитывая Ветхий завет, я нашла любопытный момент во второй книге Ездры, в четвертой главе. Царь Дарий созвал пир и спросил у трёх своих телохранителей: «А что сильнее всего на свете?». Первый ответил, что вино, второй ответил, что царь, а третий – что это женщина. И, конечно, последний ответ оказался правильным. Так ответил Заровавель. Он есть в родословной Христа. И в конце главы написано, что он выиграл спор, помог евреям частично освободиться от зависимости, от поработителей и возблагодарил Бога за то, что он вложил ему в голову эти мысли. То есть, это были слова Бога о том, что самые сильные существа на свете – это женщины, так как они породили все народы, всех царей, они воспитали эти народы, они сделали этот мир прекрасней и вообще нехорошо человеку быть одному. То есть без женщины мир был бы невозможен, никакой.
Однако женщины сильны по-разному. У меня есть исторический роман «Её величество Россия». Там я создаю образы самых различных персонажей. Есть у меня там две, противоположные по характеру и даже по каким-то внешним данным, женщины. Одна – княжна Сытова. Она сбежала на войну, переодевшись мужчиной, чтобы отомстить за брата и защитить Родину. Легендарная личность. Несомненно, она была и физически сильной, но, тем не менее, она нашла свою любовь, и потом, конечно, потеряла – война всё-таки. Она с достоинством перенесла очень многие лишения, пожертвовала своей судьбой ради своих боевых товарищей. Есть другой персонаж – такая нежная, хрупкая девушка, Лиза Храповицкая, графиня. Она тайно вышла замуж за очень достойного человека. Её мать и все остальные были против. И, когда этого человека оклеветали и отправили в ссылку, она его дождалась. Она три года его ждала и не было надежды, что он вернется. Он сбежал с каторги и три года ходил по Сибири, пытался вернуться к ней. По сути обе сильные женщины, но у них совершенно разные характеры. Это что касается темы сильных женщин.
Что я могу рассказать о себе. Очень давно пишу книги, прозу и стихотворения. В 13 лет начала писать свой исторический роман «Её величество Россия», это про войну 1812 года, но действие начинается еще в 1789 году. Но я совершенно не знаю, где публиковаться. Я жила не совсем в Екатеринбурге, а в ста километров от него, в одном заводском городке, в котором нам всем с детства внушали, что мы пойдем работать на завод. А мне хотелось какой-то более высокой доли для себя, хотелось нести миру свет и проповедовать через свое творчество Бога и любовь к Родине. Поэтому, если мне подскажут, где лучше начать публиковаться, буду очень признательна вам.
Хотела бы еще маленько рассказать про свой автобиографический роман. Больше года своей жизни я провела в Чечне, во вторую Чеченскую войну. Мой отец был войсковым священником, и его отправили туда служить. До сих пор вспоминаю то время. И в 2020 году, как раз на Новый год, я начала писать отрывки автобиографии, до этого я просто не решалась к этой теме приступать. Думаю, автобиография будет в режиме гиперреализма, то есть там будет написано все, как я помню, без цензуры. Для читателей, которые не знакомы, что такое Чечня и война, это будет жестко.
Также я, несмотря на общую жесткость своей жизни, пишу фэнтези или сказку про Николу Тесла и его ученика. Придумала ее, когда в электричке ехала в общежитие. Мне хотелось бы вернуть те добрые сказки, которые писал Андерсон, их так не хватает в современном мире. Что касается Николы Тесла – это вообще моя путеводная звезда. Я познакомилась с ним достаточно поздно, в девятом классе, но, скорее всего, именно он и определил, что мне надо идти на математический факультет. Так я стала изучать сербский язык, писать художественные произведения и научные работы про этого изобретателя, который по сути является национальным сербским гением. Все привыкли к тому, что он либо хорват, либо американец. Но надо обозначить, что он был сыном сербского православного священника. И я как раз это подчеркиваю, что он был сербом и очень любил свою Родину. В моей группе ВКонтакте опубликовано эссе про него. Таким образом, Сербия, исторические темы и сказка-фэнтези – вот что меня волнует и вдохновляет на творчество…
Анастасия Чернова: Спасибо, Саша. Будем рады сотрудничеству на СОТАХ. Также у кого есть идеи, просим в дальнейшем поделиться. А сейчас слово Александру Михайловичу Шарипову, историку, члену Союза писателей России. У него вышла книга «Русский мыслитель Иван Ильин. Жизнь и творчество».
Александр Шарипов: Добрый вечер, господа. Когда-то отец Димитрий Смирнов снял со мной передачу, и сказал: «Надо пиарить себя для того, чтобы пиарились ваши идеи». А моя идея одна. – В России есть человек, который глубоко проанализировал кризис не только российской, но и мировой цивилизации, и это – Иван Александрович Ильин.
В России есть человек, который глубоко проанализировал кризис не только российской, но и мировой цивилизации, и это – Иван Александрович Ильин.