ЗАВИСТЬ

Татьяна АНДРЕЕВА

Яне Игнатовне вечером позвонила подруга.  Она сказала, что получила по электронке письмо из Москвы от общей знакомой.  Та, как всегда, интересовалась её жизнью и успехами.  Яна Игнатовна перевела разговор на другую тему и быстро его закончила, ей не хотелось даже вспоминать об этой женщине. 

     Вот уже много лет она была успешной бизнес-леди в своём городе: владела тремя бутиками с фирменной одеждой для женщин и небольшим предприятием по изготовлению русских сувениров.  Эти сувениры пользовались большим спросом за границей, и ей сегодня ещё предстояло поработать над текстом договора с одной финской фирмой о намеченной на следующий месяц выставке и о предстоящей торговой сделке.    

     Яна Игнатовна просидела у компьютера до глубокой ночи, а когда легла, долго не могла уснуть.  В голову лезло и крутилось всё, что происходило с ней сегодня, и она невольно вспомнила о звонке подруги.  «Опять Фиса пытается сунуть нос в мою жизнь, опять ей неймётся.  Ну, что за человек?!» — подумала она, шумно вздохнула и тяжело повернулась на другой бок.  Однако память настойчиво вернула её в то время, когда беззаботная юность внезапно оборвалась и у неё наступила новая, взрослая жизнь.   С чего всё началось?    

     Янка, тогда её звали просто Янкой, только, что поступила в кооперативный техникум.  С отличным аттестатом да ещё городскую девчонку, которая не нуждалась в общежитии, её приняли на ура.  

     Она оказалась в одной группе с Анфисой, которая приехала в город из небольшого северного села.  Из всей группы Фиса дальновидно выделила общительную, по всем приметам счастливую Янку, и наметила её себе в подруги.  Фисе казалось, что счастье заразительно и стоит только всё время быть рядом со счастливицей и у тебя тоже всё получится.  Она ждала, что Яна распахнёт перед ней двери в новую городскую жизнь, познакомит со своими друзьями и тогда она, наконец, заживёт… 

     Тяжёлая деревенская жизнь Фису многому  научила — она чувствовала себя гораздо старше всех этих городских маменькиных дочек.  Конечно, ей следовало больше улыбаться и льстить им — кто же не любит, когда хвалят?  Она уже пользовалась этим приёмом раньше и знала, что даже самая умная из всех этих дурочек, не устоит перед комплиментами. 

    Фиса быстро сблизилась с Яной, и они почти не расставались — на занятиях сидели рядом, вместе ходили в библиотеку и выполняли домашние задания, бегали в кино.  И только по вечерам у каждой начиналась собственная жизнь:  Фиса отправлялась в общежитие, а Яна встречалась с многочисленными друзьями, мальчиками и девочками из «хороших» семей, с которыми она росла.  Городские друзья удивлялись, как Яну при её талантах и красоте занесло в кооперативный техникум.  Ведь она была школьной отличницей, много читала, первой узнавала, в каком театре нынче премьера, какие музыканты выступают в филармонии, и таскала их в музей на  выставки. Ей прочили поступление, если не в театральное училище, то в столичный университет на филфак.  Но Яна всем говорила, что после техникума поедет поступать в московскую Плехановскую академию, один из самых престижных вузов страны: она мечтала работать в международной торговле, считая, что азы можно постигать и в родном городе, не расставаясь с любящими родителями.    

     Симпатичная, тоненькая, весёлая болтушка Яна была открытой девчонкой, говорила то, что думала и в первую очередь своей Фисе, которой доверяла бесконечно. Учёба давалась ей с необыкновенной лёгкостью по всем предметам она получала пятёрки, поэтому позволяла себе посматривать на подруг чуть, свысока и критиковать даже «преподов», особенно куратора их группы Вениамина Алексеевича или, как все называли его за глаза, Веника.  Веник был молодой и самоуверенный — перед девчонками рисовался, особенно перед хорошенькой Янкой.  На занятиях в группе он старался всячески принизить её способности, всегда спрашивал первую и довольно язвительно комментировал ответы, однако вынужден был признавать её отличные знания.  Яна не понимала, за что он к ней придирается, считала самодуром и терпеть не могла, о чём не раз говорила Фисе. 

     Рядом с изящной Яной по-крестьянски крепко сбитая Фиса поначалу выглядела немного неуклюжей и плохо одетой.  Чтобы как-то уравновесить внешнюю разницу, она в первую очередь постриглась по последней моде – очень коротко.  Стрижка шла к её круглому лицу, облагораживала его и делала интересным.  Фиса всем широко улыбалась, демонстрируя ровные белые зубы, и создавалось впечатление, что она открытая, весёлая и общительная как Яна.  Чёрная подводка и ярко-голубые тени на веках больших чуть навыкате глаз притягивали внимание к её лицу и отвлекали от недавно укороченной по городской моде старенькой юбки. 

     Фиса не отходила от Яны ни на шаг, но при этом её раздражало в подруге всё – симпатичная мордашка, успехи в учёбе, свобода общения с другими людьми то, как она привлекала их, не делая для этого никаких усилий и даже не замечая, как трудно приходится Фисе.  Её мучило сознание того, что Яна жила в светлой комнате нового четырёхэтажного дома, а сама Фиса делила тёмную комнатёнку в деревянной общаге ещё с тремя студентками.  Когда подруга рассказывала о родителях, друзьях и поклонниках, Фиса воспринимала её открытость как намеренное хвастовство, желание унизить. 

     У самой Фисы всё было с точностью до наоборот – отца она не знала, мать до сих пор жила за тридевять земель в старой, покосившейся халупе и уродовалась на колхозной свиноферме.  В техникуме Фисе приходилось часами сидеть над учебниками, ломать голову над каждым вопросом и без конца зубрить.  «Почему жизнь устроена так несправедливо?!» — молча, возмущалась она.  Ей тоже хотелось плюнуть на всё и идти гулять или на танцы, но она не могла себе этого позволить: надо было зарабатывать стипендию, иначе пришлось бы голодать.  Как противно было, когда Янка, не моргнув глазом, позволила Венику отдать свою повышенную стипендию неимущим студентам.   Ещё противнее, что на следующий же день она забыла об этом!   И почему Янка упорно не знакомила Фису со своими городскими друзьями?!  Наверное, стеснялась, а может быть, просто не замечала, как ей этого хочется.  Глядя в пол, Фиса с ненавистью слушала откровения подружки о жизни за пределами техникума.    

     Однажды между ними вспыхнул короткий, и, казалось бы, незначительный спор.  Искоса глядя на Яну и надеясь на поддержку, Фиса сказала:

     — Мои одноклассницы из деревни уже все замуж повыходили и детей завели, а я тут над учебниками чахну.  Ещё немного и в старые девки запишут.  В общем, хочу замуж! 

     На что Янка со смехом заметила:

     — А я замуж не хочу, куда торопиться?  Я прежде хочу выучиться, мир посмотреть и себя показать! 

     Неожиданно Фиса пришла в ярость.  С красным лицом и со слезами на глазах она кричала:

     — Не может быть, чтобы ты замуж не хотела!  Ты всё врёшь, ты хочешь,  все хотят! 

     Фиса свято верила, что все девчонки, без исключения, думают также как она, и хотят того же, что и она, завидуют друг другу и ненавидят успешных, все, все…  И Янка, такая же, только притворяется! 

     А Яна подумала: «Вот, глупышка!  Нашла, о чём переживать да у нас вся жизнь впереди и замуж всегда успеется!»  

      Тем временем в её подруге росла и крепла чёрная зависть, разрушала их  дружбу, ломала саму Фису, убивая в ней остатки детской доброты.  Желание отомстить Яне за то, что она смеет быть не такой, как все, стало её навязчивой идеей.  Она уже не могла ни о ком думать, кроме Янки.  Даже по ночам, лёжа без сна, Фиса думала о подруге, и в ней крепло непобедимое желание отобрать у Яны всё, чем та легкомысленно владела и не дорожила.  И она направила все усилия на то, чтобы учиться лучше подруги, лучше выглядеть, опередить её во всём.  Правда, без особого успеха.  Она начала тайную (ведь всё дурное делается тайно), нечистую игру против Яны, восхищаясь подругой в глаза, а за глаза сплетничая о ней с девочками из группы, сталкивая их с нею.  Она собирала о Яне любую самую невероятную информацию, с точной  взвешенностью добавляла в неё ядовитой лжи и бегала к Венику в учительскую докладывать, что говорит о нём и обо всех остальных преподавателях Яна.  И её труды не пропали даром.  По техникуму разнёсся слух, что Янка гуляет с разными парнями, бездельничает и обо всех говорит гадости.  Этот слух долго сопровождал Яну, «добрая» Фиса сама ей обо всём докладывала.  Но к пущему её раздражению Яна в ответ только смеялась и говорила, что пока о ней ходят такие слухи, ей не о чем беспокоиться: ей просто завидуют, а завидуют лучшим!  И до поры все усилия Фисы унизить и растоптать Яну, успеха не имели. 

     Тогда Фиса решила отобрать у подруги Димку, парня, который учился на курс старше и давно увивался за Яной.  Парень был разбитной, красивый и  хорошо учился. Они прекрасно смотрелись вместе и ходили слухи, что у них «отношения», которые в ближайшем будущем могут закончиться свадьбой.   Фиса нашептала Димке, что его пассия встречается с ним и одновременно с бывшим одноклассником, а над ним смеётся и болтает об этом со всеми, кому слушать охота. 

     Димка давно замечал, что Янкина подруга с него глаз не сводит и в отместку на субботнем танцевальном вечере от Фисы не отходил, а потом отправился провожать в общежитие. 

     Комната, в которой она жила, была пуста — соседки уехали на выходные к родителям. 

     — Хочешь чаю? – спросила Фиса и выставила на стол бутылку креплёного вина. 

     — А, давай! – засмеялся он, — за что пить будем?

     — За любовь и дружбу! – ответила она, и разлила вино по стаканам.

     Они весело болтали и пили, причём Фиса ухитрялась пить маленькими глоточками, а гостю всё подливала вина.  Будильник на её тумбочке показывал полночь, когда Димка спохватился и хотел, было двинуться домой, но девушка обняла его и прошептала:

     — Ну, куда ты пойдёшь в таком виде и так поздно, глупенький? Оставайся тут места много.  И он назло Янке остался… 

      Фиса ликовала, предвкушая, как расстроится Яна, когда узнает об этом.  Та, конечно, узнала и расстроилась, но во всём обвинила неверного парня, а подругу простила.  С Димой они расстались.  С её точки зрения он оказался пошлым и мелким — ему же было стыдно смотреть ей в глаза.  Впрочем, и Фиса недолго радовалась победе: парень чувствовал, что им воспользовались в неведомых для него целях и встречаться с ней больше не хотел.       

     В последний год учёбы, перед новогодними каникулами, в техникуме начали формировать группу старшекурсниц для отправки в Москву на курсы подготовки к поступлению в Плехановку.  Яна была уверена, что её как лучшую студентку включат в эту группу, и не волновалась.  И когда список направленных студентов вывесили на доске объявлений, она очень удивилась, что её там нет, а на первом месте стоит фамилия Фисы.  «Наверное, это какое-то недоразумение, — сочла Яна, — всё изменится, и я тоже поеду в Плехановку».  Она стала ждать, что будет дальше: ходить в деканат, задавать вопросы и унижаться Яна считала ниже своего достоинства.  А дальше, во время зимних каникул Фиса и ещё три ученицы из техникума отправились в Москву.  Яна же осталась дома.

     Впервые в жизни она позавидовала, и кому — Фисе!  Её оглушило, накрыло чувство несправедливости всего происшедшего.   «Как же так, — в смятении думала она, — за что со мной так поступили?  Понятно, что это дело рук Веника, но почему именно сейчас он обошёлся со мной так жестоко?» 

     Глаза ей открыла тихая Женя, которая на занятиях всегда сидела в дальнем углу аудитории:

     — Какая же ты дурочка, Янка, столько лет провела рядом с Фисой, а не видишь, что она с первого курса ненавидит тебя, завидует и постоянно бегает к Венику с доносами…

     Яна не показала одногруппницам, что чувствовала в тот момент.  Все каникулы она просидела дома, в своей комнате думая, как  могло случиться, что она не разглядела настоящую Фису и винила себя за самоуверенность, глупость, чрезмерную доверчивость и открытость.  Она вдруг поняла, что если сейчас разрешит черной зависти поселиться в сердце, то нанесёт себе непоправимый ущерб.  И ведь это страшное чувство ещё только коснулось её, а уже задушило всякую радость, и вот-вот превратит жизнь в бесконечное страдание.  Она представила искажённое болью и ненавистью лицо Фисы, ужаснулась и пообещала себе больше никогда, никому не завидовать и сразу почувствовала облегчение: ей стало жалко милую, немного нелепую девочку, с которой она подружилась в первый год учёбы.            

     После каникул Янка спокойно вернулась в техникум и к удивлению девчонок ничего не сказала Фисе.  Со всеми вместе она слушала восторженные рассказы бывшей подруги о Плехановке, о новых друзьях и никак не реагировала на это.  На занятиях она села за другой стол рядом с Женей и углубилась в учёбу.  Как ни пыталась Фиса снова сблизиться с Яной, та мягко отвергала все её попытки и сразу после уроков уходила домой. 

     Закончился последний семестр учёбы, многие девчонки из группы устроились на работу.  Яна готовилась к сдаче экзаменов в политехнический институт на экономический факультет в своём городе — она передумала ехать в Москву… 

     Фиса перебралась в столицу, провалила первый же экзамен в Плехановку, стремительно вышла замуж за московского предпринимателя и родила двоих детей.  Сейчас — она любимая жена известного в деловых кругах человека, живёт в хорошем доме в пригороде столицы, дети выросли и учатся в Европе.  Их общая подруга по просьбе Фисы регулярно докладывает Яне обо всех её успехах. 

     Но Яна не завидует.  У неё самой всё хорошо.  Она окончила институт с отличием и была направлена в аспирантуру в Ленинградский университет, написала диссертацию по экономике и успешно её защитила, но в Ленинграде не осталась: её тянуло домой.  Несколько лет Яна преподавала в родном политехе, а во время перестройки подалась в бизнес.  И тогда ей пригодились все знания, полученные в техникуме, в институте и в аспирантуре.  Её можно назвать скорее состоятельной женщиной, чем богатой: в провинции не такой деловой размах, как в столицах, однако на достойную жизнь ей с мужем и сыном хватает.  Её семейная жизнь построена на взаимной любви и уважении.   Она давно простила Фису за всё, хотя желания общаться с ней, нет.

     В общем, они обе обрели то, что желали.  Засыпая, Яна Игнатовна думала: «Странно, неужели успешную Фису до сих пор терзает зависть?  И какое, всё-таки, счастье, что меня эта участь миновала.  Человек, который никому не завидует — неуязвим!  И хорошо, что всё это случилось со мной в ранней молодости, когда ещё было время одуматься и всё изменить».

 

***

     Татьяна Андреева – кандидат филологических наук (специальность — стилистика английского языка), писатель. Автор книг, вышедших в Вологде: «Прощай, ХХ век», мемуары (2010 год), «Вологодская бывальщина», сборник рассказов (2014), «Уходящее лето», сборник стихов (2010), «Волшебная повесть о городских птицах» (2015), «Сказки из Вологды для взрослых и детей» (2016), «Стихи для детей» (2017), «Своим чередом» (2018).

     Её рассказы публиковались в журналах: «ЛАД Вологодский»,  «Лиффт», «Крым», «Доля».  Татьяна Андреева — победитель областного конкурса «Вологодская книга — 2015» в номинации «Лучшее издание для детей и юношества».

 

 

Татьяна Андреева

ТАТЬЯНА АНДРЕЕВА – кандидат филологических наук (специальность — стилистика английского языка), писатель. Автор книг, вышедших в Вологде: «Прощай, ХХ век», мемуары (2010 год), «Вологодская бывальщина», сборник рассказов (2014), «Уходящее лето», сборник стихов (2010), «Волшебная повесть о городских птицах» (2015), «Сказки из Вологды для взрослых и детей» (2016), «Стихи для детей» (2017), «Своим чередом» (2018). Её рассказы публиковались в журналах: «ЛАД Вологодский», «Лиффт», «Крым», «Доля». Татьяна Андреева — победитель областного конкурса «Вологодская книга — 2015» в номинации «Лучшее издание для детей и юношества».

Читайте также: