РУССКИЙ ДЕТЕКТИВ: 7 — 10 ГЛАВА
7. Из седьмой главы
ПЕРВАЯ СИЛА
…………………………………………..
…………………………………………..
…а, впрочем, уже кой-какие
Подвижки заметны. Какие?
Мы сняли у дома секрет.
Прознали, что нужно. И клички
Им дали. И каждого лично
Отныне решил наш совет
Вести… так сказать, неотлучно
За ним наблюдать…
***
Мы поштучно
Их всех разобрали. И мне
Парнишка достался занятный –
Донатка, писака незнатный,
Из тех, что в «особом говне»,
В «изысканном», «тонком» роятся,
Как черви… и гордо таятся
В непризнанных гениях…
***
Вздор!
Не верю, что можно их заумь
Признать чем-то стоящим… знаем
Таковских… да это ж позор:
Всю жизнь из мудрёных бирюлек,
Словесных шарадок и дулек
Выстраивать чёрт-те чего…
Уж коль ты поэт не содомский,
Пиши хорошо, как Твардовский,
Не можешь? Его одного
Достанет нам. Даже в избытке…
***
А, впрочем, Донатка мой прыткий
Парнишка, общительный, чёрт!
И всё ему, чёрту, в новинку…
Особенно любит по рынку
Шататься, – невиден, потёрт,
Тут сунется, там приценится,
Поглядь, он уж в рыбном теснится
Ряду…
***
ну а рыбка у нас
Завидна!.. Река окуньками
Горит, ровно злат-огоньками
Сверкающий иконостас!..
Незнатная, вроде бы, рыбка,
А как хороша!.. Как улыбка
На детском лице перед сном…
Иные язя да налима,
Сазанчика жалуют, либо
Сударыню-щуку… в ином
Застолье и я им не ворог, –
Знатнецкая живность! Но дорог
Мне наш окунишка. Такой
Ушицы, с «особым» наваром,
Нигде не хлебнёшь… или даром
Он выплыл на герб городской?..
***
Я, впрочем, отвлёкся. Но, право ж,
Чуть слово о рынке затравишь,
Так всё позабудешь… царят!
Воистину царствуют люди,
Когда на прилавке, на блюде
Разложат вповалку и в ряд
Всё то, что трудами своими
Взрастили, вскормили, вспоили
И вынесли на торжество,
На торжище!.. Туши парные:
Бараньи, говяжьи, свиные
Висят на крюках… самого
Хозяина аж распирает
От гордости, точно играет
Разделочным ножичком: Р-раз! –
Пожалте корейки кусочек…
Иль вырезки?.. Соус из почек
С лучком не в охотку ль? Как раз
Рецепт, мол, особенный знаю,
Да с юшкой!..
***
Гудит выходная,
Базарная площадь, пестрят
Цветные платки, зеленные
Ряды, как луга заливные
Под солнышком влажно горят:
Укропчик слезится, петрушка
Курчавится… эх, заварушка!
Да это ли не благодать?..
А тут и грибочки-красавцы
Мигнут, подбоченясь, мерзавцы, –
Шалишь, брат, попробуй не дать
Рублишко-другой ребятишкам…
***
Хоть бор невдали, да не слишком
Досуга у нас, а уж тут
Грибки на подбор: все в росинках,
В иголочках палых, травинках
На мшистых шапчонках… берут
У нас только самый красивый
Грибок – из-под дуба, осинки,
Берёзовик также в ходу.
Хотя и лисички, маслятки
Сьедобны… порой и опятки
В охотку, – в торговом ряду
Они непривычны… и ладно.
В бору их, поди, неоглядно,
Уж как-нибудь сам соберусь,
Нарежу лукошко…
А ныне
Царь-гриб, восседая в корзине,
Лютует: бери, мол, не трусь!..
***
Не трушу… но снова загадка:
Куда он опять, мой Донатка,
Затёрся?..
А вот он, родной! –
В потёртой своей одежонке
Стоит, разбирает книжонки
В обменном ряду…
и за мной,
За мной наблюдает, гадёныш!..
Да это ж конфуз!.. Это вон аж
Откудова он свой надзор
За мной учредил – аж от дома!..
Так кто здесь ведёт? Кто ведомый?
И кто здесь хозяин? Кто вор?..
8. Из главы восьмой
СИЛА ВТОРАЯ
…………………………………………..
…………………………………………..
…какие тут фрейдистские игрушки?
Сын лесника, он жил в простой избушке,
В сельце глухом, куда меня судьба
В скитаньях занесла. Однообразен
И тих без молодёжи быт, бесстрастен
Ход жизни стариковской… – от столба
И до столба, особенно зимою,
В пургу, в потёмки, снежной бахромою
Окутанные, как снеговики,
Бредут, рискуя вовсе стать сугробом,
И сгинуть, и не встретиться за гробом,
Бредут сквозь лютый ветер старики –
К родне ли погостить, или в церквушку
В соседнее село… иль так, друг дружку
Утешить… просто рядом подышать…
Бредут, столбами меряя дорогу,
И воют провода, взывая к Богу,
Что связь с людьми все тягостней держать –
Такие все дремучие, глухие,
Да и места скрипучие, лихие,
Да и вот-вот порушатся столбы.
И ладно бы, и кончились бы муки,
Но в чьи она, в хорошие ли руки
Связь перейдёт и нить самой судьбы?..
……………………………………………………….
………………………………………………………
…ветра свистят, гудят столбы, и стонут
В метелях провода, и долго тонут
Во мраке огоньки нечастых изб…
В одну вот из таких, пургой гонимый,
И заплутавший, и судьбой хранимый,
Забрел я раз, шагнул из мрака, из
Ночной метели в тёплый свет жилого
Угла, где всё поняв, не тратя слова,
Хозяин молча указал рукой
На лавку вдоль стола, где с пылу-жару
Дымился чан, подобно самовару,
С картошечкой в мундире…
я такой
Нигде потом не видывал… как розы! –
Рассыпчатая, белая. И слёзы
Невольно навернулись на глаза,
Когда ещё из дальней комнатёнки
Припёр кудесник банку самогонки
Горючей и прозрачной, как слеза…
…………………………………………………
…………………………………………………
…меня сморило скоро. Помню только,
Я что-то отвечал, почти без толка…
Он крепко озабочен был. А чем?
Ну да, конечно же, сынком родимым.
Всё, помнится, курил, давился дымом,
Всё, помню, вопрошал: «Зачем, зачем,
Зачем ему всё это?..»… Я, кивая,
И головой, как лошадь, помавая,
Проваливался в сон…
Но перед сном
Пообещать успел, что с таковыми
Вопросами, и даже с мировыми
Мы разберёмся. Точно. Только – днём.
И провалился в сон, как в прорубь…
***
Утром
Снега сверкали чистым перламутром
В окне избушки. Улеглась пурга,
И лес, кругом обставший деревушку,
Был тих, пригож, и словно бы избушку
Хранил, держал в ладонях, от врага
Невидимого пряча…
Сам хозяин
Уже чаёвничал… молчал (весь как изваян
Из корня проморённого)… он пил
Раздумчиво, неторопливо, вкусно
Похрустывая сахаром, и пусто
Смотрел сквозь стену, сквозь меня…
Он был,
Как и вчера, печально озабочен
Какими-то сомнениями… впрочем,
Я помнил хорошо какими. Встал,
Благодаря за встречу и за ужин…
Молчал старик. И не был так радушен,
Как с вечера. Кивнул лишь мне, подал
Картошечки вчерашней, хлеба, луку,
Чайку плеснул… протягивая руку
Узластую, напутствовал:
– «Так вот,
К полудню буду… книжки полистайте
В каморе там, у сына… вот, бывайте…»
И с лыжами за дверь ушёл в обход.
***
Я наскоро перекусил, и тут же
Нырнул в камору, в закуток поуже
Прихожей: деревянный лежачок,
Да стол – доска вставная у окошка,
И – книги, книги, книги…
Тут немножко
Подробней надо. Сам не простачок,
Я, право ж, у столичного эстета,
У сноба не встречал такой, как эта
(Хотел сказать «библиотеки»… нет!)
Коллекции? Да нет, скорей собранья,
Подбора книг и рукописей…
тайна
Какая-то здесь крылась. Был секрет:
Откуда, как попали дива эти
В лесную глухомань? Какие сети
Их выловили в смутные года,
Когда одно их поименованье
Глушилось напрочь?.. Впрочем, в глухомани
Смешно об этом – глуше-то куда?..
…………………………………………………………………….
…………………………………………………………………….
…мм-да… «Страх и трепет»… «Вехи» – первый выпуск!..
Ого, – «Уединённое»!.. На вынос
Такое и в спецхране не дадут.
Хотя, смотри-ка, книги-то без штампа…
А вот перепечатки Мандельштама…
И Клюева… Ахматовой… ну, тут
Весь «рыцарский набор» эпохи! ..
***
Дивно
Не то. Но кем, когда переводимы
Здесь Дилан Томас, Томас Элиот?
В амбарных книгах, пополам графлёных,
Машинописью на бледно-зелёных
Листах, зажатый в грубый переплёт, –
Весь цвет, весь авангард англоязычный,
(Ещё едва нащупанный столичной
Архивной молодёжью), – вот он, весь!
Но как? Откуда?.. Это взволновало.
И я скорей, скорей, смущён немало,
Стал разбирать завалы…
***
Были здесь
На полках, на полу и под топчаном,
По темам сбиты (всяк с «родимым станом»)
Философов и мистиков труды
(И всё – перепечатки!), богословов:
Флоренский, Трубецкой… кой-кто из новых,
Неведомых, признаюсь, но «воды»
Здесь не было…
«А парень из лукавых» –
Смекнул я. Взять хоты бы скандинавов:
Кнут Гамсун, Сведенборг… натаскан, да,
Непрост, определённо… Яков Беме
И «Роза мира»… э-э, да в этой теме
Похоже, брат, увяз ты… ну, тогда,
Тогда, брат, нам с тобой необходимо
«Прокашлять» эту тьму. От нелюдима,
То бишь отца, хоть сонный, а чуток
Прознал я о тебе, какой тут гложет
Недуг родную чаду. А, быть может,
Ты тот, кого искал я?.. А, браток?..
(Тут опущен подробный перечень «библиотеки», рукописей Доната.
Подробнее см. в Приложении )
***
…взволнован этой мыслью, не слыхал я
Как в дом вошёл лесник. Его «дыхалка» –
С пути, с пробега – вывела меня
Из забытья: у притолоки стоя
И с ненавистью глядя на «пустое»,
Он прорычал: «Всё эта сволочня!
Всё эта гниль!.. Очкарики, уродцы!..
Вот зверь. Тут ясно – зверь. А как бороться
С ползучей этой, вшивой сволотой?..»
– «Да с кем?» – Я изумился, притворяясь
Таким наивняком, что, разьяряясь,
По матери весь этот «сухостой»
(Так он прозвал дружков-интеллигентов)
В сердцах понёс он «гадов и агентов»,
Затмивших сыну сердце и мозги…
– «А ведь неглупый парень, сам проверишь… –
Добавил, затихая… – да теперь уж
И воротиться должен бы…
Вр-раги!!! –
Вновь зарычал, – враги они, паскуды!..
А тот, а ссыльный?.. Тот – подлей Иуды,
Змеёй, гадюка, в сердце вполз!.. Гляди,
Ведь это от него осталась, муть-от
Вся эта… вполз тишком, и мутит, мутит
Ночами парня… хоть не заходи
В камору к ним (тут пояснил он – ссыльный,
Так мы и пожалели), червь могильный!
Профессор хренов, чисто сатана!
Чего ему от сына было надо,
От сироты, от моего Доната?
Наука, да не та ему нужна.
Ему бы лес узнать!.. Ведь кто на смену
Придёт мне, как не сын?.. Так нет же, стену
Меж нами возвели…
хотя, сказать
По правде – тут старик вздохнул, безвольно
Осел на лавку – правда, что не больно
К душе ему… чужак, ни дать, ни взять…
Учился б хоть – опять же эта гада!
Мол, на постой пустил кого не надо,
Якшается, мол, с чёртом… а скажи,
Как парню жить? За двадцать уж давненько…
Дружки дают каких-то там «рецензий»,
Всё пишет, пишет, пишет… за гроши…
Чужак! Ни в мать-покойницу, ни в деда.
Тож был лесник… какая костоеда
Мозги ему прожгла? Ведь с малых лет
Дичком гляделся!.. Только и очнулся,
Как этот, ссыльный дьявол подвернулся,
Заворожил, околдовал…
– «Поэт! –
Вскричал мне – сын-то ваш, – я вижу!
Уж мне поверьте, мол, я не унижу
Неправдой вас и лестью, сквозь меня
Прошли их сотни, а такого дара
(Весь аж светился!), этакого жара,
(Захлёбывался!), дивного огня,
Я не встречал ни в ком!..»
– «Соблазн и скверна! –
Сказал тогда я – Бог накажет…
***
Верно.
Чахоткой вскоре, дьявол, изошёл…
А мне-то каково?..» – Он так печально
Взглянул, такими синими очами
В глаза мои, что я свой взгляд отвёл…
9. Из девятой главы
ПЕРВАЯ СИЛА.
……………………………………………..
……………………………………………..
(Об Инженере, рвавшемся на должность Городского Головы)
………………………………………………………
………………………………………………………
…ведь что удумал, нехристь! – Целиком
Весь город взять в компьютерные сети,
Чтоб каждый дом горел в своей кассете,
Прочёсан электронным бреденьком.
На вече городском, тряся бородкой,
Огнем безумья распаляя взор,
Кричал, что некий дивный М Ы С Л Е З О Р
Теперь им изобретен, и в короткий
Он срок берется, коль дадимся мы,
Внедрить его в дома, а там – в умы!
***
«…представьте – вопиял он, распалясь, –
Ревнители порядка и покоя,
Мы порчу мира снимем как рукою,
Друг перед другом в мыслях оголясь!
Что есть первопричина, корень зла?
Мысль, кратно возведённая в дела.
Мысль тайная!.. И умысел порочный
Теперь мы взять сумеем под контроль:
У каждого свой шифр и свой пароль,
Означенные в памяти бессрочной,
Отныне, на экранах озарясь,
Нам высветят все козни, гнусь и грязь,
Незримое пресечь мы в корне сможем
Поползновенье зла на зримый мир,
Н а ш мыслезор свой огненный пунктир
Прочертит меж умами. Мы положим
Конец всем распрям, подлостям и лжи!..
Кто несогласный – выйди и скажи!..»
……………………………………………
……………………………………………
(Тут не удалось восстановить в полноте речь отца Илиодора о пагубности внедрения Мыслезора в умы. Отрывки см. в Приложении)
………………………………………………..
………………………………………………..
…ну, инженер! Ну, гений лжестихии!..
Его лицо аскета, колдуна,
Как будто заострилось, желтизна
Как будто воском залила сухие
Виски его, и лишь глаза, горя
Непримиримостью, нам говорили: «Зря
Надеетесь, что старческим умишкой
Я был повержен… на кону цена
Всей жизни!.. Разве может быть она
Откуплена церковной мелочишкой?..»
………………………………………………..
………………………………………………..
(Здесь частично удалось восстановить ответную речь Инженера)
………………………………………………
………………………………………………
«…что истина? Она не для глупцов,
Для избранных она, чья перспектива
Исправным быть погонщиком, она
По сути-то уже и не нужна
Погонщикам самим. Следя ретиво
За стадом, подзабыли и они
Зачем они, откуда? Знай, гони
Тропой набитой стадо!.. Но уж коли
Кто выбился из строя, тут смотри,
Тут спуску не давай: и укори,
И обласкай заблудшего, и с воли
Верни его, бродягу… ну а как
Он личность, а не сбившийся чудак?
Что, если выход из неосмыслённых
Осмыслен им, и мысль его проста:
Мысль – Божий дар?..
Тут надобно Христа
Призвать в свидетели, ведь это лишь зелёных
Юнцов легко дурачить, стариков
Доверчивых…
Тут случай не таков…………………………………..
……………………………………………………………..
……………………………………………………………..
…а самый страшный из запретов, вот он –
Запрет на мысль!.. Простой пример: пары
Под гнётом держат лишь до той поры,
Покуда прежний пар не отработан,
Покуда не настал иной черёд –
Брать новый пар в рабочий оборот.
Но ежели хоть малого исходу
Не станет силе этой – разорвёт
Любой затор, и чем сильнее гнёт,
Тем взрыв страшнее…
……………………………………………………………
……………………………………………………………
…нет! Нельзя, нельзя
Мысль удержать в крови! Ведь мысль, сквозя,
Клубясь в пространстве замкнутом,
Зловещий
Отыщет выход, но уже тогда,
Тогда с ней вместе в мир войдёт беда,
И вспомните тогда и день вчерашний,
И нынешний…
………………………………………………………………
………………………………………………………………
… мой бедный МЫСЛЕЗОР!..
Ведь он и призван был найти зазор,
Через который мир пронзится страшной,
Кромешной мыслью!.. Но тогда уже
Не жди Преображенья ни в душе,
Ни во плоти, где кровь одна, бунтуя
И сатанея, не ограждена
Доглядом зорким, хлынет, как волна,
И смоет мир Господень подчистую!..
……………………………………………………………..
……………………………………………………………..
…я знаю, почему мой МЫСЛЕЗОР
Священству не по нраву, – их позор
Бездействия, обман многовековый
Всем станет ясен, и падёт их власть
Над душами, и надсмеётся всласть
Над многомудрым самый бестолковый
Из верной прежде паствы…
вот расклад
Входящих-исходящих. Я и рад,
Собратья, горожане, что открыто
Смог, наконец-то, высказаться. Здесь
Все недомолвки сняты, вот я весь,
Я, видящий печально как над миром
Уже ползут, сгущаясь, миражи
И оборотни разума, души,
А мир – бессилен. Он открыт кумирам,
Потопам крови, вышатнутой в свет
Игрой все той же Мысли, коей нет
Призора и предела…
но отныне
Я ухожу из вашего мирка
К себе, в свой мир…»
***
И с видом игрока,
Сорвавшего лихой банчок, в гордыне
Бородку сатанинскую воздев,
С трибуны он сошёл…
Но, оглядев
Молчавший грустно зал, вдруг стушевался:
В портфель бумажки растолкал, замком
Прищёлкнул в тишине, и так, бочком,
Бочком, бочком сквозь зал ретировался…
***
Мы все молчали. В сумрачном окне
Стояли звёзды. Как в бредовом сне
Молчанье наше длилось, длилось, длилось,
Никто, казалось, не хотел его
Прервать… а чем? Немало из того,
Что сказано здесь было, шевелилось
И жглось в душе у многих…
нет, не так
Наивен даже видимый простак,
Чтоб не поднять в душе своей вопроса
О смысле бытия и о пути,
Которым должен каждый – сам! – идти.
Но как идти, не видя дальше носа,
А главное, как этот долгий путь
С путями сотоварищей сомкнуть?..
10. Из главы десятой
СИЛА ВТОРАЯ.
…………………………………………….
………………………………………….…
…чем я утешить мог его? Конечно,
Жаль старика. Так искренне, сердечно
Приветил, накормил… но в глубине
Души я ликовал, предчувствий полон,
Ведь как ни горек путь был, как ни солон,
А улыбнулась, кажется, и мне
Удача!..
***
Рукавом косоворотки
Старик поспешно вытер слёзы, кроткий,
Улыбчивый вдруг стал (на шум в сенцах
Оборотясь) – вскочил, засуетился,
И так по-молодому засветился –
Сын воротился!..
……………………………………………………..
……………………………………………………..
…ну, спор, так спор!..
И тут, признаюсь, в споре
Его я спровоцировал, о Воре
Великом заведя «случайно» речь –
О Прометее, и «на ты» парнишке
Всадил поддых:
«Он – Вор, а вы – воришки.
Да-да, и ты первейший, брат, сиречь
Поэт, поскольку смутными словами
Мутишь сердца… да есть ли кто меж вами,
Смакующими сладостный дурман,
Сознавший, что дубасит каждым словом
(Особенно искусным) по основам,
По сердцу бытия, какой обман
Процеживает в жизнь, каких чудовищ
Впускает в мир?..
Из всех земных сокровищ –
Я продолжал пытать его, поняв,
Что зацепил – огонь был самым главным,
А он-то и похищен достославным
Ворюгой-Прометеем. Зевс был прав,
Послав того на муки… только мне-то
Что за отрада? Поздно. Кто-то, где-то
Смекнул, – сложил очаг. Мудрец другой
Набычился башкой своей упорной –
Загнал огонь в котлы, турбины, горны,
Погнал по проводам… и вот рекой,
С притоками и ручейками, гневно
Клубясь в сердцах, в словах горя, напевно
Переливаясь, этот великан,
Змей Золотой к родному устью – к Смерти
Пополз с земли… сквозь все разломы тверди
Пополз к себе, в свой древний Океан…»
…………………………………………………………
…………………………………………………………
(Здесь частично восстановлены отывки из долгой и, кажется, покаянной речи Доната о саморазрушительной силе поэтических фантазий)
………………………………………………………….
………………………………………………………….
«…но время, время, время
Работает на гения!.. И бремя
Его химер вставляет в мир, где он
Потворством сотен тысяч ротозеев
Развёрстан средь анналов и музеев,
Откуда «малых сих» берут в полон
«Эстеты», – «приобщают» к новой вере»…
И прозелит в нашлёпках филоктерий,
Какой-нибудь безумный неофит
С восторгом в пещь подбрасывает хворост,
И где тут Божья Благовесть, где хворость
И бред мутанта – вряд ли различит
Неискушённый взор сквозь дым и тленье,
Сквозь выпуклые слёзы умиленья
Чудовищем, развоплощённым столь
Великолепно, столь «преображённым»,
Что обольщенье миром искажённым
Уже и самый Божий мир в юдоль
Химер, фантомов, инфернальных чудищ
Преображает… но кого осудишь,
Кто им судья?!.» – Вскричал Донат, вскочил
С приступочки возле печного устья
И заходил по горнице… и с грустью
Запели половицы…
из печи.
Мерцали прогоревшие поленья,
Сгущался мрак, и где-то в отдаленье
Поскрипывали, ёжась, кедрачи,
Мохнатое окно сверкало звёздно,
Печь остывала, и почти морозно
В избушке становилось…
……………………………………………………
……………………………………………………
( Тут размыто. Частично речь Доната восстановлена в Приложении)
………………………………………………………………….
………………………………………………………………….
(Здесь – ответ Донату «Второго Героя». Более полно см. в Приложении)
«…вот идол несвободы, фарисейства,
Начётничества!.. Страшный грех расейства –
Культ умиленья гением больным.
Неважно, что несчастен эпилептик,
«Он гениален! Он великолепен!..»
А каково ему? Его родным?
Вот где жестокость, вот бесчеловечность! –
За чей-то счёт… ведь не за свой же вечность
Здесь куплена?.. А ты представь, что твой
Сынок родимый – хвор. Но гениален.
Не хочешь? Страшновато? Пусть нормален,
Да здрав?.. А как же «гений мировой»?
«Да чёрт с ним!..»… А-а, вот здесь-то и оценишь
Чем куплен он, вот здесь и переменишь
Взгляд на него. И что увидишь вдруг?
Увидишь сонм горячечных фантомов,
В мир впущенных, гигантов или гномов,
Смыкающих собой порочный круг.
Они уже в фаворе и в почёте:
Ливрейные швейцары в позолоте
Их пропускают в лучшие дома,
Они законодатели всех мнений,
Всех мод… и вот уже «научный гений»
Их вверг в реторту точного ума…»
…………………………………………………………
…………………………………………………………
– «Но есть ведь и здоровые?.. Вопросом,
Каким-нибудь Толстенным Ломоносом
Не возразишь?.. Ведь им оценка – «Пять!»…
– «Сомнительно… но предположим даже… –
Кто их отсортирует?Кто докажет
Их здравие?.. – «Селекция» опять?..»
…………………………………………………………………….
…………………………………………………………………….
«…огонь, огонь! – Исчадье ада, света
Больной извив, излом, огонь – ведь это
Болезненный, несовершенный свет,
Как жар любви на уровне соблазна,
Не вопрошённый, замкнутый, как плазма,
Как обращённый внутрь себя ответ,
Огонь – ведь это смерть!.. И вы, авгуры,
Своей цивилизации, культуры
На воровстве основанной – на том,
На изначальном – осознать не в силах,
Иль попросту страшитесь, на могилах
Отцовских изгаляясь…
и потом,
Сыщи-ка, братец, обьясненье бреду,
Свяжи в одно несообразность эту:
Итак, в начале было Воровство.
Потом – Закон… Но это значит – в зоне
Все мы?!.. И на т а к о м стоим Законе,
Как вор в законе, все, до одного?..»
(Здесь также частично восстановлен подробный спор о гибельной сути поэтических фантазий, приводящих в итоге к страшным формулам учёных, а всё человечество к апокалипсису)
***
«…смотри – тростинка, ость, косноязыкий
Убогий стебелёк в миру, музыкой
Туманной просквожённый, лишь игра
Природы, пустячок!.. Но понемногу
В лады вникая, понимаешь: к Богу
Взывают сквозь него, трубят ветра
Горе свою невнятицу земную,
Но Там пресотворясь, уже иную
По скважинам низводят долу Весть,
Лишь вслушайся в гармонию, и хоры
Небесные прольются через створы
Волокнами затянутые…
здесь,
Вот здесь-то он и взыскан, дар поэта –
Путь расчищать для воздуха и света,
Пронзать дремучих скважин зыбь и сон
Певучим словом, строй и лад на горний
Регистр переводить, и всё упорней
В нечистой тьме держать свой чистый тон:
Последняя, как может быть, надежда
Связь не утратить с горними. Невежда
Безделицей сочтёт. А ты смотри –
Тростник прочищен, скважина для слова
Благодаренья и слезы готова
И музыкой мерцает изнутри.
Вот оправданье, может быть, поэта:
Он свет хранит и связь на грани света
Он держит в Слове, воздух серебря
В том стебельке струящийся… и, буде,
Подступят воды и отступят люди,
Он проведёт сквозь воды их, торя
Незримый брод по мокрому суглинку,
В зубах зажав ничтожную тростинку –
Последнюю с высоким миром связь,
Последний путь для воздуха и света,
Сквозящих в тёмной музыке поэта.
Тьма костенеет, Словом протравясь…»
……………………………………………………..
……………………………………………………..
(Отрывок из возражений «Второго Героя» Донату. Подробнее в Приложении)
…………………………………………………………………
…………………………………………………………………
« …ты присмотрись внимательней: в Писанье
И с рыбарем, и с мытарем лобзанье
Отыщешь у Него. А где пиит?
Христос – любовь, свобода. А культура? –
Всё тот же культ, кумирня. Эта дура
Меж Ним и нами встала. И стоит…»
…………………………………………………………
………………………………………………………….
«…вот декаданс: гнилая сущность, прелесть,
Благоуханность мира… или прелость,
Распад его. Что в сущности одно.
Сюда и льнут поэты, точно осы
К вину или окурку папиросы,
Звенят и бьются в тонкое окно.
Или как мухи: в тихую квартиру
Ворвавшись, засыпающему миру
Долдонят откровение – Весна!
Воскрес! Воскрес!.. (Осенний луч пригрел их),
И лупят – хлоп да хлоп – их, угорелых,
Скорее не со злости, а со сна..».
………………………………………………………….
………………………………………………………….
(Здесь опущен (полуразмыт) спор о всеобщей взаимоненависти на земле, о Битве – всего со всем. Отрывки см в Приложении)
«…и даже поле,
То, хлебно-золотистое, не боле
Чем ядерный, заторможённый взрыв.
Смотри – вот солнце. Вот – земля. Взрыхляет
Луч почву по весне, и расщепляет
Ядро в ней погребённого зерна.
Оно взорвется – колосом! И зёрна
Опять умрут… и вспыхнут непокорно
Полянкой колосистою…
она,
Заверчена реакцией цепною,
Уже всё поле золотой волною
Зальёт в свой срок… ты только посмотри,
Представь: идёт ускоренная сьёмка
Под ракурсом магическим, где ёмко
Весь ход зерна, снаружи и внутри
Охваченный волшебным обьективом,
Тебе предстанет колоссальным взрывом,
Взбесившейся энергией зерна,
А солнце – детонатором…
***
Преданье
В старинных рунах есть, что мирозданье
Переплывали люди, времена
Любые одолеть могли, и небо
Преображать энергиею хлеба
Умели их ладьи, сам чёрный нерв
Материи пронзать могли их светы –
Те маленькие солнышки планеты,
Которые мы жрём, собаки, нефть –
Кровь наших предков! – Грузим в бензобаки…
Нет, не собаки люди, – вурдалаки,
Из праны мира тянущие кровь!
«Задуманная богом светораса»,
Ты где? Ау-у!.. Где солнечная масса?..
Чадят огни пещерные костров…»…
…………………………………………………………….
…………………………………………………………….
…и что? Гнобить планету?Бить друг друга?
Переступив из солнечного круга,
Вступать с иной материей в контакт?
С такими звёздный свет не законтачит…»
– «Так значит – вопросил Донат – так значит?..»
– «Да, значит, – я ответил – значит – так!…»
Главу 5-6 читайте ЗДЕСЬ
