СЕРГЕЙ БАЧИНСКИЙ: БУДЕТ НЕБО И ГОЛУБИ

Сергей Бачинский, лауреат «Дня поэзии Литинститута-2011»

* * *
Свитер вяжи –
Я останусь с тобой. В городке темно-сизом.
В тополях. В сонном царстве чугунных решеток.

Там где редкий курьерский проскочит в два счета.
Я останусь с тобой. Коротать эту зиму.
Зимовать эту жизнь.
Потому что люблю.
Свою зиму с другими делить не желаю.
Я избу залатаю и дров натаскаю,
Потолок побелю.
Буду честно служить.
Как приезжий учитель с бородкой смешною.
Будут частые гости – священник с женою.
Будет небо и голуби.
Будет сыро и холодно –
Свитер вяжи.

Письма

Господи! Где мы? Ужель этот сон не кончится?
Будто бы выцвело небо в моем окне!
Муторно так, что и водки уже не хочется –
Пью без охоты, а просто – назло жене.
А по ночам, в те минуты, когда улягутся
Звоны тарелок, крики и детский гам,
Я достаю чернила, и направляются
Гневные строчки лучшим моим друзьям.
Я в этих письмах впадаю почти в истерику,
Я в этих строчках перехожу на рык:

«…Нет, не беда, что просрали без нас Империю –
Страшно, что мы забыли родной язык!
Что разменяли его на объедки жалкие,
Совесть надеясь дешевым вином залить…
Вот и мычим теперь, языками шаркаем –
Больше нам нечем, не на чем говорить.
Нынче чужие, по норам сидим разбросаны,
И пелена у каждого на глазах.
Будто по нам дождливой нежданной осенью
Острая и шальная прошлась коса.
И не услышать больше родного голоса –
Кутают сумраки, тянут в холодный плен.
Кто мы теперь? Словно зерна ржаного колоса,
Корчимся в мерзлой, бесплодной своей земле.
Как же нам выпало, между иными-прочими
Мертвым осколком втесаться в чугунный век?!..»

Утро встречает горячкой. Бумага клочьями
На пол ложится, как серый апрельский снег.

Апрель

I

К середине – апрель, и пора на верха,
Где покой распороли по швам ледоходы,
Где прохладное солнце играет на водах,
На закатах горят облака.

И покуда он бел, этот новый апрель,
Ах, успеть бы вернуться в свою колыбель,
Где дышал я, дыханию Волги внимая…
И уехать подолгу не мог.

Потому что в груди застывает комок
От столичного пыльного мая…

II !!!

Ах, успеть бы, успеть, потому что вот-вот
Здесь вороны с отчаяньем нищих
По ночам забранятся с чердачных высот.

И весенние ливни размоют кладбище.

И такая начнется повсюду тоска,
Что без тени сомненья проглотишь стакан,
И второй, и еще… чтобы в сонных глазницах
Не нашел любопытный прохожий зрачков,
Чтобы плыли в них только огни облаков
И кружили голодные птицы…

Октябрь. Именины

Деревья, деревья мои… Я очнусь
В пространстве прохладою дышащих сосен,
И желтых берез, провожающих осень
Слезами. Деревья мои, я вернусь…

Домой ли? Там жмутся друг к другу листки
В насыпанных метлами наскоро свалах,
Там дворники стынут в промозглых подвалах,
И рыбой сырою несет от реки.

Домой ли? Деревья мои, где мой дом?
Лишь ветер пройдется по гаснущим кронам,
И кроны ответят невольным поклоном
Высокому небу, покрытому льдом.

Домой ли? Не важно – вернусь все одно
На Сергия, под колокольное утро,
Туда, где грачи, приосанившись мудро,
Гуляют, как пары в старинном кино,

Туда, где всегда нужно ждать холодов,
А редкому солнцу отвешивать строки.
Вернусь подгонять отстающие сроки
И стрелки пинать у кухонных часов.

Ко дню именин ожидайте в гостях.
В гостях или дома – не мучьте, не знаю…
Но сосны зовут меня долгими снами
И тянет последняя спелость в плодах.

***

Заговори со мной, заговори,
Седой язык косматых первородцев!
Дай зачерпнуть из твоего колодца,
Напиться свежим пламенем зари.

Свяжи корнями пасмурных лесов!
Усыпь меня столетними снегами,
Но возроди, из горла выбей камень,
Вложи в него начало голосов!

Святой язык пророков и волхвов!
Я буду весь притихшее вниманье,
Я буду весь – огонь и весь – дыханье,
Твоею волей по миру влеком.

Я поднимусь ручьями талых вод,
Я из-под снега выйду первоцветом,
Я дикою грозою, искрой света
Перекрою застывший небосвод!

Грядущие и прошлые века
Соединю рядами стройных линий –
И на сухую землю грянет ливень
Забытых слов родного языка.

Читайте также: