ПОЭТ, С КОТОРЫМ Я ЧУТЬ НЕ РАЗМИНУЛСЯ

Евгений КАЛАЧЁВ

О Василии Ивановиче Казанцеве
Эссе

В 1898 году выходцами из деревни Болгуры, Воткинского уезда, Вятской губернии, братьями Воронцовыми и моим прадедом по материнской линии Бобылевым Александром Филипповичем, который был женат на Анастасии Стефановне Воронцовой – сестре братьев Воронцовых, на берегах тихой таежной реке Чая и Круглого озера в местечке с селькупским названием Варгатёр, что в переводе на русский означает Круглое озеро, была основана деревня с названием Варгатёр.

Топоры, распугивая дикое зверье, звенели с раннего утра до позднего вечера. Дома строились из толстых бревен кедрача с высокими потолками, чтобы вольно дышалось, с большими светлыми окнами, чтобы лучше смотрелось на новый сибирский рай, где, куда не кинь – всё золото: и бескрайняя вековая тайга полная зверья, кедрового ореха, грибов и ягод, и величавая матушка Обь с благородной чудной рыбицей муксуном, нельмой и осетром, в которую впадает река Чая с прозрачной чистой водой цвета чая и плодородная благодатная неоглядная кормилица-земля, родившая дивные урожаи ржи, ячменя и пшеницы и сочные луга из разнотравья с которого коровы давали столько молока, что его с избытком хватало всем, даже жителям далекой Британской империи, куда сибирские купцы продавали ароматное сливочное масло под названием «Белая лебедь»…

Земля слухом полниться. И потянулись эшелоны столыпинских вагонов из центральной малоземельной России со всем скарбом, со скотом, со всеми домочадцами. И Сибирь, распахнутая душа, принимала всех. Главное, трудись и будет тебе вольное богатое счастье!
На новых Нарымских землях селились густо. В пяти километрах от Варгатёра возникла деревня «Соловьёво», где родился мой отец – Сергей Лукич, в трех километрах от Варгатёра, в 1904 году была основана деревня Таскина, впоследствии – Таскино.

Жили богато, ни на кого, кроме Господа, не надеялись, Столыпинские подъемные вкладывали в породистый скот, в дорогой инвентарь. Сеялки и сенокосилки везли аж с Америки – было ближе, да и местные производители не поспевали за спросом.

В Варгатёре мои прадеды построили молельный дом и большую школу с библиотекой, в которой училась и моя мама…

5 февраля 1935 года в деревне Таскино Чаинского района Нарымского края (ныне Томская область) родился Василий Иванович Казанцев. Но время уже наступило другое: смолкли веселые счастливые голоса на той Нарымской благодатной когда-то земле. Топоры уже звонко не звенели на всю округу, созидая, а лишь, как смертельная разрушительная канонада ухали ударами обухов о доски, разбирая прочные кровли и раскатывая кедровые срубы домов, которые строились на века, чтобы быть перевезенными в райцентр для новоиспеченных райкомовских хозяев… Но не буду о трагическом. Лишь добавлю, в 1937 году репрессировали отца Васи Казанцева…
Я жил в другом месте, в Республике Тыва, но на родину моих родителей приезжал в детстве часто и хорошо помню, звучавшие в разговорах и названия тех мест, и фамилии: Бобылевы, Лошкарёвы, Коробейниковы, Казанцевы… Своего прадеда, Александра Филипповича, я застал и хорошо помню. Казанцева же Василия Ивановича я, конечно, не знал – он тогда уже учился в Томском университете… К сожалению, мы разминулись с Василием Ивановичем и в Москве и, к своему стыду, я открыл его для себя, как поэта, уже после его смерти, в 2021 году, случайно обнаружив в коридоре Союза писателей России, на Комсомольском проспекте, 13, пачки книг, привезенные из типографии. И сверху закрытой пачки лежала одна поэтическая книжка, как будто приготовленная специально для меня. Я спросил разрешения почитать… Это была 23-я книга поэта, составленная самим Василием Ивановичем, но изданная уже после его ухода. И называлась она: «Взлёт», Избранные стихотворения.

Честно, скажу, я не считаю себя знатоком поэзии, сам никогда не писал стихов, но открыв эту книжку, я вдруг, совершенно неожиданно для себя, был поражен в самое сердце. Потом уже, анализируя то, что произошло со мной, я выяснил факты биографии поэта Василия Казанцева, узнал, что он из соседней деревни, узнал, что он часто бывал в нашем Варгатёре, в школе, которую построили мои прадеды, в библиотеке, в варгатёрском доме культуры, наверняка, ловил рыбу и в реке Чая, и на Круглом озере, и бил шишку в тех же кедрачах. И я понял, что во всем виноваты гены и моё подсознание.

Представляю несколько стихотворений Василия Ивановича Казанцева:

Облака в воде качая,
Размывая берега,
По тайге блуждает Чая
Молчаливая река.

Почему же речка – Чая?
Потому что цвета чая.
В ней березовый настой,
И смородина, и верба,
Сама Родина, наверно,
Растворилась в речке той.

Я живу вдали от Чаи.
Пароход давно отчалил
От лесистых берегов.
Но со мной дыханье кедра,
Но со мною свежесть ветра,
Горький привкус ивняков.

Потому что я вначале
В дальнем детстве жил на Чае.
Потому что Чаей плыл.
Потому что Чаю пил.

*****

Высоченны лесные палаты.
Гул и солнце в древесном строю.
— Что ж ты, милая пташечка, плачешь?
— Я не плачу – я песню пою.

А лесинка шумливая рядом
Всё лопочет про радость свою.
— И чему же ты, глупая, рада?
— Я не рада. Я песню пою.

Синий дым, белый день. И звучанье.
Хвойно-лиственный шорох и плеск.
Выше радости, выше печали
Этот дым. Этот день. Этот лес.

Эти песни – не плач и не гимны
Это выше, чем плач или гимн.
Мне навеки остаться таким бы.
…Если можно остаться таким.

*****

Не обошла тебя работа,
Не обошла тебя нужда,
Не обошла тебя забота,
Не обошла тебя вражда.
И день погожий. И ненастье.
И светом веющая весть…
И обошло лишь только счастье?
— Так это ж счастье всё и есть.

*****

Это кто же, кто таковский
В толчее кружит московской.
Любознательность сама?
Жадно вывески читает,
Взгляд смущенный подымает
На высокие дома?
Не пройдёт лоток, палатку,
Всё осмотрит по порядку.
Ну, а это для чего?
С должным пониманьем крякнет.
Мелочью в кармане звякнет.
И не купит ничего.
Издалека. Из Нарыма.
Из тайги. С реки Чулыма.
Крепок, кругл. Иваном звать.
Хочет мир завоевать.
Но в открытую не прется.
Знает, как это не просто.
«Не спешите, не горит.
Оглядимся», — говорит.
Толпы катятся зыбуче.
Он один здесь, в этой буче.
У него знакомых нет.
Сам себе под нос бормочет,
То внезапно захохочет
Собственным словам в ответ.
Тут, ребятки, с толком надо…
Помаленьку, без надсады.
Полегоньку. «А зачем?»
Взгляд вдруг отрешенный бросит.
Хмыкнет. Что-то переспросит.
И уедет. Насовсем.

Книга Василия Ивановича Казанцева заняла свое место на полке моих любимых поэтов рядом с Сергеем Есениным и Николаем Рубцовым, а его поэзия навсегда поселилась в моем сердце. Жаль, конечно, что я уже не смогу спросить у своей мамы: «Помнит ли она Васю Казанцева из соседнего Таскино, который был младше её на восемь лет. Ведь, в Варгатёре тогда проживало чуть больше четырехсот человек, а в Таскино и того меньше – человек триста. А с учетом того, что все мужчины в сороковые ушли на фронт, — в два раза меньше. А в наше время, из пяти деревень, входивших в Варгатёрский сельсовет, остался лишь один Варгатёр. И жителей в нем чуть больше четырехсот человек, столько же, как и век назад. И школа старая, которую строили мои прадеды, сохранилась. А книги лауреата Государственной премии, поэта Василия Ивановича Казанцева есть в Центральной библиотеке Чаинского района Томской области, в райцентре Подгорное.