И ВСЕ ВОСКРЕСНУТ…
Иоанн ДЕМИН
Для иных природа — это дрова, уголь, или дача, или просто пейзаж. Для меня природа – это среда, из которой, как цветы выросли все наши таланты.
М. М. Пришвин
Старик Альберт каждый год ходил за весной в лес. Она всегда начиналась оттуда. Настоящая весна: зелёная, аккуратная, медленно и острожно выползающая из под снежных настилов, несмело проплывающаяся сквозь оледеневшую за зиму кору деревьев.
Старик ставил мольберт у самого берега маленькой, но озорной речушки, готовой вот-вот освободиться от ледяных оков, и начинал ловить весну. Каждым взмахом кисти он загонял окружающий пейзаж на холст, преображая его смелыми мазками своего воображения.
Он был импрессионистом до мозга костей. Наплевав на все принципы академического письма, он создавал шедевры, в которых реальность граничила с чувствами, явившимися плодом впечатления от окружающей красоты. Но ничто не впечатляло его так , как весна. В это время он оживал вместе со всей природой, молодел, и начинал радоваться всему, будто ребёнок.
Я любил бегать к нему и смотреть, как он работает. Старик не запрещал. Ему нравилось, что кто-то способен чувствовать то же, что и он. Теперь я понимаю, что был его единственным другом. Я уважал его и благовел перед ним, для меня он был учителем, а для всего остального посёлка просто чудаком, год от года приходящим в одно и то же место, чтобы запечатлеть один – единственный образ.
Старик Альберт появился в посёлке давно и незаметно. Снял квартир недалеко от той, в которой несколько лет спустя родился я, и зажил себе тихо, ни с кем в конфликты не вступая, да и вообще мало с кем общаясь. О прошлом его никто не знал, и почему родители его Альбертом назвали, тоже никто не знал, но для художника имя получилось самое подходящее.
Мы познакомились случайно, когда я, сбегая по лестнице, заглянул за приоткрытую дверь одной из квартир, и обомлел, увидев комнату, полностью заставленную множеством потрясающих картин.
-Дяденька, а вы всё это сами нарисовали? – спросил я выходящего на лестничную клетку старика. Тот улыбнулся и потрепал меня по взъерошенной макушке. Так началась наша дружба.
***
Мы сидели с ним на берегу реки и наблюдали, как вода умело разбивает твёрдую корку, пуская льдины в долгий путь вниз по течению.
-Река просыпается,– говорил старик, – скоро Пасха, скоро все мёртвые воскреснут.
Тогда я не понимал, как это «все мёртвые воскреснут». Знал, что Христос воскрес, и что Востину воскрес, знал, что если скоро Пасха, то надо яйца красить, и представлял, как из голубого, как небо, яичка, вылупляется такой же голубой, с ног до головы, цыплёнок.
-Голубой – цвет весны, – говорил я, а старик улыбался, продолжая водить кистью по холсту.
Тогда я многого не понимал и не видел, но именно эта загадка меня, как ребёнка, привлекала и тянула к этому нелюдимому, но светлому старому художнику.
Он учил меня икать красоту во всём, а весенняя природа для него была неисчерпаемой кладезью этой красоты. Но я был ребёнком и порой не замечал того, на что указывал мне мой учитель.
Однажды я заметил ему, взглянув на новый весенний пейзаж:
-Дедушка Альберт, здесь всё неправильно. На вашей картине всё слишком красиво, не так, как на самом деле.
Старик нахмурил брови и строго посмотрел на меня:
-Просто ты опять ничего не понял. Я рисую не просто природу, я рисую Бога.
***
Снова приходит весна. Я чувствую, как она обдаёт меня тёплым зелёным дыханием. Я стою по щиколотку в реке и ощущаю, как холодные волны бьются о мои ноги. Вода сумела пробиться сквозь крепкую крышку ледяного гроба, а значит, уже скоро все воскреснут. Теперь уже насовсем. И никто больше не умрёт, потому что скоро Пасха, и потому что ради этого воскрес Христос.
И теперь, много лет спустя, я собственными руками ставлю этюдник на пологий берег, беру кисти и начинаю делать то, что когда-то давно делал старик Альберт. И я понимаю, что и он воскреснет, здесь и сейчас воскреснет, вместе со Христом, рекой и всеми остальными воскреснет, потому что не может быть мёртв человек, способный видеть Бога.
КОНКУРС 2022 (3 МЕСТО)
