БУДЕТ МАЙ
Иван НЕЧИПОРУК
ЕСЛИ МЫ ВЫЖИВЕМ
Если мы выживем в этом огне,
В этом густом удушающем дыме
И, вспоминая о стылой весне,
Сможем ли мы укротить этот гнев?
Если Господь нас оставит живыми…
Сколько в сердцах накопили мы зла,
В списках утрат без конца и без края?
Нас угнетали тревога и мгла,
Мы выгорали от боли дотла.
Рок выл над нами, как псина дурная.
Как это всё обнулить и забыть?
Нам говорили, что нужно быть выше.
Только обиды суровую нить,
Не оборвать, но и страшно хранить…
Если мы выживем, если мы выжи…
ЖИТЬ ДА БЫТЬ
Жить да жить бы, но эта щемящая боль
Не давала причины найти неуспеха,
Заставляя прочувствовать каждую веху…
Если слово способно лечить, так изволь
Быть целителем судеб, как Чехов!
Я опять пожинаю чужую весну,
Проживая как книгу от корки до корки,
И прозрачную ночь допивая на зорьке,
Нахожу в себе силы, не ухнув ко дну, –
Быть ценителем судеб, как Горький!
Вновь полуночный свет, озаряя меня,
Красит город в оттенки горячей латуни.
Но сирены ревут в истеричном июне,
Мне приходится на перекрестье огня
Обвинителем быть, словно Бунин!
СКВЕРНАЯ ПРИВЫЧКА
Падать духом – скверная привычка!
Не ходи на поводу тоски.
В день, который страхами напичкан,
Выгорит душа в момент, как спичка,
Утопая в горестях мирских.
Выбирайся из хандры ребячьей,
Головой еловою встряхнув.
Новый день нытьём своим не пачкай,
Выходи-ка из дремучей спячки,
Наполняя верою весну.
ВОПРЕКИ
Над копотью отчаянных надежд,
Назло огню, дымам и канонаде,
Читаю строки в порванной тетради.
Рубец моей тревоги слишком свеж,
Но я на всё готов победы ради.
И пусть мои потери велики
На этом разрушительном изломе,
Я выстою всем страхам вопреки,
Чтоб видеть вновь, как пляшут огоньки
От коксовых печей и жарких домен.
***
Где слово есть, но нет бумаги,
чтоб это слово осквернить.
Виктор Амелин
Судьбы моей разбита колымага,
Билет на счастье изошёл на дым.
Но я упорно верю – жизнь есть благо,
А слово, осквернённое бумагой,
Становится крылатым и святым.
И пусть кружатся мысли в вертопрахе,
Как скумпий красных лёгкая листва…
Душа подобная распахнутой рубахе,
Не думает о тьме, забыв про страхи,
И вера в слово вечное жива.
МОЙ ГОРОД
Мой город! Он не видел отражений
Своих в большой мерцающей воде,
Он на краю степи живёт пугливой,
Не зная о протоках и заливах.
Живёт тревогой памятных свершений,
Судьбой неровной и осколками задет.
Копрами смотрит в небо удивлённо
И бережёт покой фазаньих троп.
Полны земных даров его глубины,
И пыльный дух царит над ним полынно…
Мой город вдохновенно-окрылённый:
Трудяга, пахарь, воин, углероб!
НАД ГОРОДОМ
В скверах вновь рябиновый накал,
Ветер листья без просвета носит.
Вот и я, сомнения отбросив,
Понял, как последний маргинал:
Густав Климт любил, бесспорно, осень,
Только всуе не упоминал…
Смерть и жизнь, две непохожих птицы
Заставляют этот мир кружится…
Несказанно тесен мир и мал,
Охрою деревьев опалённый.
Снова сыплют позолоту клёны,
Снова сквер полупразрачней стал.
Я парю над городом влюблённо,
Как когда-то рисовал Шагал:
Люди у него почти что птицы,
С ними суждено и мне сродниться.
***
Наталии М.
Братцы, делайте добро и бросайте в воду!
И не думайте назад получить его!
А когда в ответ придут злоба и невзгоды,
Отрясайте их с любовью, только и всего!
Жизнь, конечно, не театр, а скорей – коррида,
Пикадором целит в души сквозь депрессий мглу…
Всё возможно – удержаться, не копить обиды,
И опять добром делиться, отвечая злу!
Я ОСТАЛСЯ ОДИН
Виктории П-К
Боль души, как тротиловые мегатонны…
Рвётся сердце в моей обречённой груди,
Пожинаю потери свои неуклонно.
Я остался один из семи Симеонов.
Я остался один!
Этой боли мне в душу вколочены сваи,
Плачет сердце, как будто запуганный зверь.
Это время за ворот тоску заливает.
Что мне делать теперь, моя память живая?
Что мне делать теперь?
Говорят: время лечит, но чаще – калечит!
Лишь мгновения мимо сознанья бегут.
Страх терзает меня и хватает за плечи.
Я уже не смогу быть бродягой беспечным.
Я уже не смогу!
ГДЕ ВЕЧНАЯ ВЕСНА
Чёрной полосой весь год идёшь,
Нянчишь на руках то блажь, то ложь,
Скорбный раб незримых расстояний.
Слухам ты свободу не даёшь,
И они болтаются, как клёш,
На незримой грани горькой брани.
Речь твоя уныла и скудна,
То сидишь у праздного окна,
То несёшься в гору бестолково.
И тоска твоя, как ночь, темна,
В городе, где вечная Весна –
Ничего незначащее слово.
ПУСКАЮ В ДУШУ ВСЕХ ПОДРЯД
Смятениями облучён,
Живу насупленным сычом
Под ритмику чужих мелодий.
То минотавр, то дурачок
В моей душе приют находят.
Я сам, бродяга-психопат,
Пускаю в душу всех подряд
Без масок и сертификатов…
Так и мощу дорогу в ад
Сквозь жар бессмысленных закатов.
То вдруг нахлынет злая муть –
Ни выдохнуть, ни продохнуть,
Не жизнь, а битва у Каялы…
Но, выбирая новый путь,
Я свой бы вновь прошёл сначала.
КОЛОС
Я колос пшеничный, нас море, но я здесь один.
Один не сгибаюсь под ветром и тяжестью зёрен.
В стремлении к солнцу я принципиально упорен,
И в верности свету, давно сам себе господин.
И пусть по-холопски собратья склоняются вниз,
Судьба – не подарок: и ветром, и градом нас било.
Но если я слышу бряцающий лязг мотовила,
Я твёрдо уверен – прогнуться, не значит спастись.
БУДЕТ МАЙ
Лишь схлынет горькой памяти вода
В грядущем новом летоисчисленье –
Из пепла встанут наши города.
Мы сбросим тень вражды без сожаленья,
Чтоб, наконец, забвению предать.
И будет миром править месяц май,
Любовь взмахнёт крылами, словно птица,
Охватит землю будто невзначай,
Былая скорбь в надежды превратится,
А наш Донбасс в черёмуховый рай.
***
Иван Нечипорук — Горловка, Донбасс.
Коренной горловчанин, родился 24 июня 1975 г.р. В довоенном прошлом – шахтёр с 20-летним подземным стажем. Параллельно с работой в шахте сотрудничал с городскими и областными газетами в качестве репортёра и ведущего литературной рубрики. Выпускник Горловского института иностранных языков и Славянского государственного университета (филфак, заочно). Учредитель литературно-художественного журнала «Пять стихий». Автор нескольких книг стихов, прозы и очерков. Заместитель председателя правления Межрегионального союза писателей (Луганск), член СП России и Славянской литературно-художественной академии (Болгария).
