ЯНВАРСКИЙ БУКЕТ

Перед вами — мозаика одного месяца. Уникальный документ эпохи. Стихи, рецепты, эссе, заметки и рассказы — даются подряд и без литературоведческих специй. Быт не противоречит высоким темам и, пролистывая рубрику, читатель ощутит «воздух» времени без каких-либо дополнительных настроек. Как есть. Так и есть. О чем мы думали, тревожились, мечтали и пели в ЯНВАРЕ. 

Анна АЛИКЕВИЧ

Боже, останови это колесо, пусть останется недопрядённым рукав,
Пусть останется недоношенной сорокаведерная вода.
Боже, до счастья этим путем не дойти никогда, никогда,
Лишь до понимания, что его не даст.

А что его даст — оно приходит само,
Его знает заяц, заглядывающий под сукно,
Его знают сухие ягоды и снег, его знает спящее в земле зерно,
Но ответ не пускает на свет.

Оно похоже на твой приезд, вернее, на твой неуезд.
Оно то же, что и несчастье,
Лица их похожи до ужаса:
Так же прядётся и распускается, так же поет волынка вьюжия.

Но при внешних приметах у близнецов разное сердце.
И она прядет и ждет все то, чего никогда не сдеется.
Кто скажет, несчастлива ли она, мастерица сонного полотна,
Молящаяся неизвестно о чем лежащая под снегом де́вица?

И все же она говорит: возвратись, возвратись, —
Уже и не зная, зачем…
Корни брусники в руки ее впили́сь,
Звенит над ней снег в сочельник.

Алексей ПОЛУБОТА

Плывёт по небу мглистая заря,
Мороз вцепился крепко в лапы сосен.
О, царство ледяного янтаря,
Где снега скрип безмолвию несносен!

Здесь понимаешь, как безмерна Тишь,
Та, что слова случайные объяла.
И, как природа строгая, молчишь
У замершего вечности Причала.

Анатолий СОРОКИН

Когда в Сочельник хочется заплакать,
Вглядевшись в небо в поисках звезды,
перед глазами возникает папа,
шагающий навстречу молодым.
И всё что уже было, ещё будет.
Ведь смерти нет, законам вопреки.
Никто, ты слышишь, так тебя не любит,
как твой отец, хоть вы и далеки.
В Рождественскую ночь Любовь повсюду
нисходит с неба с первою звездой.
Пусть хороводит за окошком вьюга,
но ты укройся тёплою мольбой.
Когда за праздничным столом, в твоём вертепе,
все улыбаются: жена и дети,
то знай, звезда свои осколки
оставила в ту ночь на вашей ёлке.

Когда в Сочельник хочется заплакать,
я вглядываюсь в зеркало души.
Мне улыбается оттуда папа
и говорит: пиши, сынок; ещё пиши…

Людмила СЕМЕНОВА

ЛАДЬЕЙ ПО РЕКАМ И МОРЯМ

В издательстве «Раритет» в конце 2020 года вышла книга стихотворений Владимира Силкина «Ладья». Пожалуй, самый сильный раздел сборника – стихотворения о войне. Они ритмичны, музыкальны, в них звучит жизнеутверждающий лейтмотив военных песен.
Как громко плакали вокзалы,
Как тихо трогался состав.
Война таким узлом связала
Простор полей и шум дубрав.
Стилистически используя прием контраста (антонимы громко-тихо), поэт вдыхает грозный гул аккордов Рахманинова в «шум дубрав» и нежный распев мелодий Чайковского в «простор полей». Победа в поэзии Силкина – категория одушевленная. Она шла по Берлину вместе с защитниками Москвы и Сталинграда и с «без вести пропавшими бойцами» (ст. «Победа»). Она для солдата «отрада, мать, жена», и он ее, как боевую подругу, обнимает одной (оставшейся) рукой в стихотворении «Приходи скорей, Победа!» Незримая связь поколений не дает покоя мятежным внукам и откликается щемящей болью в сердце. Стихотворение «Признание» с посвящением деду автора Василию Владимировичу Силкину.
Я тебя никогда не видел,
Прилетел к тебе с Уссури.
Я прошу, дед Василий, выйди,
Молча, рядышком покури…
Но не встретились, так уж вышло,
Разминулись с тобою, дед.
Как крапива бушует пышно,
Как поет соловей чуть свет!
Ясно и горестно звучит стихотворение «Мать», о солдатке, потерявшей на войне девятерых своих сыновей. Образ матери сродни стихиям природы по глубине душевного чувства. Не зря же:
Небо с ней вздыхает синее,
Жеребенок в поле ржет.
Не смирилась Епистиния,
Ждет.
И вот новое, наше время: внуки-правнуки героев 1941-1945 опять на страже Родины: в Афганистане, Чечне, Донбассе. Днем – служба, а ночью – грезы о родном доме, об оставленной жене, предчувствие любви, как в стихотворении «Солдатский сон».
День пролетит незаметно.
После команды: «Отбой!»
Любящая беззаветно
Делится счастьем с тобой.
Спи, дорогой, до подъема,
Любят в Рязани и ждут.
Мимо любимого дома
Сны твои вряд ли пройдут.
Те, кто прошли бок о бок дорогами войны, невольно становятся братьями по духу. Родство это проявится и при встречах много лет позже.
Мы у вагона обнялись,
Застыли возле чемодана.
А дождь и снег на нас лились,
Как слезы счастья, беспрестанно  (ст. «На вокзале»)
Чувство братства близко к ощущению родины. Все мы родом из деревни, где «пахнет сонной гречкой поле». Из своих комфортных гнезд в городах всегда возвращаемся к «Истокам» — одноименное стихотворение.
…Встречать дымящийся рассвет
И вечных незабудок деду
Собрать слезящийся букет.
Но не всегда возвращение в прошлое врачует душу. Время изменилось: исчезли привычные реалии деревенского быта. В стихотворении «Утро в деревне» поэт восклицает, не услышав утром петушиного крика:
Куда ушли с моей земли?
И сердце разрывает жалость:
Чего-то мы приобрели,
А петухов-то не осталось.
Вину за потери поэт берет на себя самого и бросает вызов всем, бросившим когда-то малую родину на произвол судьбы.
Одна из особенностей лирики Силкина – «одушевление» природных стихий, сублимация человеческого начала посредством погружения в природное. То люди выступают в образе природных явлений, то природа является в образе человека.
Встанет ночь на Хуптой в пеньюаре
И заломит руки над водой.
Первый раз ее увидит парень –
Серебристый месяц молодой.
А сколько в книге задорных, искрометных, иронических строк и стихотворений о рыбалке! И вдруг, неожиданно, сквозь живительную призму осязаемых, полных личных впечатлений подробностей, пробивается неприкаянное душевное одиночество.
Дождь гнусавит, не переставая,
Что-то муха ищет на стене.
Ни одна душа сейчас живая
Ни за что не вспомнит обо мне (ст. «В субботу»)
Умудренный сединами лирический герой обладает совсем юной душой, чистым незамутненным сознанием воспринимает мир, особенно, когда оглядывается на прошлое. Поэтому отчасти наивны его стихотворения о детстве («Горка»).
Тема любви в творчестве поэта несет в себе гамму оттенков чувств, состояний, переживаний. От нежности к любимой:
Впитаешь свет июльского заката,
И будешь жить, в душе его храня.
Я благодарен солнцу, что когда-то
С тобою познакомило меня  (ст. «Солнце»)
До страсти, ощутимой при чтении почти физически, как в аллегорическом стихотворении «Ветла и ветер».
Он улетел, победой опьянен,
Ветла согнулась, как не раз бывало,
И только издавала тихий стон,
И грудь свою стыдливо прикрывала.
Между двумя пограничными состояниями «Дождевая тоска» от вечных ссор с любимой:
И тоска во мне дождевая
Начинает вновь вопрошать:
-Как ты можешь? Ведь ты живая.
Ты способна еще прощать.
Бог с тобой! Разгони все тучи,
И в глаза мои посмотри.
Ну, хотя бы на всякий случай
Синью прежнею одари.
Поэтическая ладья Владимира Силкина погружает в героическую эпоху Великой Отечественной, уносит в родные просторы малой родины – деревни, кидает в кипучую страсть любовной драмы, мягко качает на волнах лирической «грусти и печали».

Елена АЛЕКСАНДРЕНКО

А ДАЛЬ ПО-ПРЕЖНЕМУ СВЕТЛА

А в этом городе — бомжи и голуби,
Дома огромные, а псы бездомные,
Звон всепрощающих колоколов —
Для всех пристанищем — небесный кров…

Кому-то холодно, кому-то голодно,
Но даль по-прежнему светлым-светла.
А утром радостно проснется колокол,
И всех разбудят нас колокола.

Анатолий СОРОКИН

Где сон, где явь?
Где первая капель?
Лишь в сердце бьётся ямб
или хорей.
Наружу рвётся
новою строфой.
Откуда что берётся.
Пой со мной.
Пой так,
как-будто птица в рукаве.
Пой так,
как-будто сбудется апрель.
Пой так,
как-будто сбудутся мечты.
Пой, просто пой,
но только не молчи.

Андрей АДЯКОВ

ЖИГОЛО-ТОРШЕР

Я превращаю в пепел абсолютно всё
К чему словами нежно прикасаюсь
Не верю, но при этом, всё же каюсь
Себя заставив убедить, зачем люблю

И подлинные речи, мнимыми окутал
Принуждена покорно согласиться
Что будто одинокой в небе птице
Без пары места нет, в земном раю

Но застываешь ты, прекрасным ликом
Твои вертепы, для меня увы, бедны
А чувства, как и мои руки, холодны
Моё молчание тебе, навеки подарю

Проснешься зимней, прошлогодней ночью
В квартире хлам, а пусто на душе
Лишь прикроватный жиголо-торшер
Про мрак напомнит, и тупую боль твою

Елена АЛЕКСАНДРЕНКО

КАПЕЛЬКАМ СВЕТА РАДУЙСЯ

Вслушивайся в неслышимое,
Вглядывайся в невидимое,
Капелькам света радуйся!
Вслушивайся, вглядывайся…

И проходи дремучее,
И покоряй высокое.
В страхе, на тень не оглядывайся,
Капелькам света радуйся!

Гульканью голубиному,
Мыслям своим глубинным —
Небу откройся искренне
И домолчись до истины.

Пусть времена не лучшие,
Не обойти колючее,
Не избежать горячего —
Больно мне, вот и плачу я.

Вслушиваюсь в неслышимое,
Вглядываюсь в невидимое,
Капелькам света радуюсь —
Вслушиваюсь, вглядываюсь…

А СИЛА И ВЕЛИЧЬЕ — В ПРОСТОТЕ

Честна природа, только люди лживы,
Готовы сами утонуть во лжи…
Мой верный воробей! пока мы живы,
Мы не покинем наши рубежи

Ни в голоде, ни в нищете, ни в горе
И ни в болезни голого куста —
Чирикать будем на своём заборе,
Покуда с нами Бог и красота.

Пока есть взгляд, в котором нету фальши,
И хочется распахнуто идти,
И верить в то, что жизнь продлится дальше,
Согреть кого-то слабого в пути.

Простые воробьи спасут планету
Взъерошенным восторгом бытия!
Пока есть в мире странные поэты,
Пока живём на свете ты и я.

Мы каждому цветку и цвету рады,
Свою готовы радость подарить,
Не ожидая никакой награды,
А просто так : за это » чик — чирик».

И каждый на своей неброской ветке
И на своей особой высоте —
Обычный воробей, но духом крепкий,
А сила и величье — в простоте.

***

Свет в окнах, словно в сотах мёд,
Такой живой, густой и тёплый.
И кажется, ещё вот-вот —
Холодные растают стёкла.