ПАМЯТИ ПИСАТЕЛЯ РУСЛАНА ДЕРИГЛАЗОВА
Еще одна потеря… В ночь на 27 сентября скончался писатель из Великого Новгорода, друг нашей семьи, Руслан Дериглазов.
Точно не могу вспомнить, когда мы увиделись впервые. Кажется, что они – Руслан, его жена Люба и дочка Алина, были в нашей жизни всегда, с самого моего рождения. Играя в куклы, я перелистывала и читала сборники его стихов – «Во глубине родных созвездий», «Избранные четверостишия», «Горький свет», «Я выбираю одиночество». (По секрету! Я брала карандаш и четверостишья, лаконичные и строгие, дописывала до восьмистиший). Мы ездили друг к другу в гости, созванивались на праздники; все как-то тонет, исчезая, в дымке давних лет. Из встреч мне особенно запомнились три.
Первая – это на похоронах моего папы. Тогда смерть мне казалась настолько нереальной и неестественной, что на приезд гостей я возлагала особые надежды. Как только соберутся самые близкие друзья, он не сможет не воскреснуть. Неправда должна сокрушиться перед глазами многих. Благо, папа лежал не в морге, а в своей комнате. Дело оставалось за малым. Раздался звонок в дверь. Я побежала открывать. Дядя Руслан из Великого Новгорода! Вот он шагает в нашу прихожую. Я замираю, прислушиваюсь, еще ничего не известно, и мир, притихнув, исполнен надежды…
Второй раз – это когда мы гостили в Кратово – Дериглазовы там снимали дачный домик. Тогда мне уже было лет восемнадцать. Помню, как мы пили на крохотном балкончике чай, а после гуляли вокруг озера. Теперь у нас появились новые темы для разговора. Мои рассказы, Литературный институт, Набоков и Малларме… Дядя Руслан показал свою комнату с письменным столом, за которым он работал. Идея мне очень понравилась. Было в этом что-то удивительное, невероятное: стопка рукописей, в низкое окно заглядывают кусты смородины, букетик полевых цветов на подоконнике… Тишина, покой. Творчество.
И, наконец, зимний Великий Новгород. Именно там как-то раз я встречала Христово Рождество. После службы в Софии мы у Дериглазовых за накрытым столом. Мерцала огоньками елка, восторженный серый котик внизу. Это был настоящий, подлинный пир. Именно о таком писал Пушкин. Стихи, звон бокалов, метель за окном. Потом я с друзьями гуляла по городу, богатом своими монастырями и храмами… Вот мы садимся в ночной поезд и вдруг… на перроне вокзала появляется дядя Руслан. Он спешит к нашему вагону, вручает пакет с подарками, икону Софии Премудрости Божией (с тех пор она стоит на полочке – над моим письменным столом). Мы прощаемся, поезд трогается. Я вижу, как он машет прощально и часто крестит. Густая пелена снега, набегая, будто стирает границы. Белое, белое. Косые стрелы ледяного дождя.
Кто бы знал, что больше мы не встретимся…
***
Руслана Александровича похоронили в это воскресенье, на Валдае, в Иверском монастыре. Отпевание совершал владыка Лев, митрополит Новгородский и Старорусский. …
…Он боролся с онкологией, и, как говорят близкие, до последнего надеялся, что все-таки подлечится, что болезнь удастся победить, как это уже было 16 лет назад.
