ЕЩЁ МОЙ ГОРИЗОНТ НЕ ОПУСТИЛСЯ. ПОЭТУ ВАЛЕНТИНУ СОРОКИНУ — 85!

Опять леса заметены по пояс.
И светит солнце, и пурга звенит.
А по равнине прокатился поезд,
Железным громом уходя в зенит.

И, прижимаясь, потрясённый ветер
Вздыхает в придорожном лозняке.
Куда стремятся люди на планете
И что за счастье ждёт их вдалеке?

О, древо жизни под бессмертной высью,
Скрипит мороз или резвится дождь, —
Ты наши судьбы отряхнёшь, как листья,
И вновь шумишь, в порывах, и цветёшь.

И синева клубится облаками.
И, вскидывая руку на плечо,
Вновь чья-то юность нежными губами
Другую поцелует горячо.

Ещё мой горизонт не опустился.
И красота воспламеняет кровь.
Но я уехал, я уже простился
С тем берегом, где клятва и любовь.

Не оторваться, будто от припая,
От груза лет: он память бередит.
И — только сердце, как сова слепая,
Летит вперёд за поездом, летит!

ПЛАЧ ПО УБИТЫМ

Кто в Чехии, кто в Прусси, кто в Польше.
И здесь — повсюду мрамор и сирень…
Солдатам нашим памятников больше,
Чем сохранилось ныне деревень.

Вон хутор обветшалыми домами
Давно плывёт в пустеющий закат.
И — обелиск, мерцает он в тумане
Так грустно-грустно, вроде виноват.

И, к утру нахоложенному глухи,
В сутулом одиночестве тоски
По десять раз успели сшить старухи
Одежду на смерть и связать носки.

А смерти нет, лишь годы воском тают
И люди тают в дымке мировой.
И кладбища родные зарастают
Чужою и слепою трын-травой.

По ней роса игольчится морозно,
Над ней шумят угрюмо тополя.
Где накренились кладбища, там грозно
Осиротели русские поля.

Куда б меня судьба ни уносила,
Я ни вблизи не понял, ни вдали,
Какая воля и какая сила
Нас убирает медленно с земли.

Неужто где-то беспричинно рады,
Хоть это ликованье не к добру,
В тот миг, когда я погребаю брата
Или теряю кровную сестру?

И век мой болен, и народ мой болен,
И сам я болен — ноша тяжела.
Как будто дума древних колоколен
Мне острым светом сердце обожгла.

***

Почему же так трудно, так больно бывает порой,
Давит дума на грудь многоскальною мёртвой горой.

Утешение, помощь тогда мне совсем не нужны,
Ни проклятья друзей, ни угрозы врагов не страшны.

Даже ты надо мною теряешь священную власть,
Пусть готов я к ногам твоим тихо и смирно припасть.

Пусть готов я тебя, как ребёнка, ласкать, целовать,
Доверять тебе, слушать, что нежную, умную мать.

Но кричат во мне силы тоски и утраты земли,
Мои чувства — идущие в синюю даль корабли.

И любовь моя — чёрный, обугленный солнцем тростник,
Всё шумит и шумит, словно мир наш ещё не возник.

Да и сам я, лишь только взгляну поострее окрест, —
Одинокий, летящий над горькою Родиной крест.

ВИДЕНИЕ
А случилось диво не простое,
Если мы и глаз не отвели…
Не закат, а море золотое
Разлилось внезапно до земли.

Я не знаю, к радости иль к горю,
На волне замедливая ход,
Продвигался царственно по морю
Золотой небесный пароход.

На борту доспехи и скрижали –
Все почтить величие должны,
И к нему восторженно бежали
Золочёногрудые челны.

Он проплыл через века и годы,
Меж войной державной и тюрьмой,
Потому грядущие невзгоды
Затонули за его кормой.

Золотое море древней сини,
Без огня окопного и гроз,
Это пробил звёздный час России –
В путь её благословил Христос.

Тишина, а на душе тревожно:
Неужели завтра, да и впредь,
Смысла нет и больше невозможно
За победу молча умереть?

По озёрам и холмам покатым
Свет летит багряно-голубой.
Хорошо мне быть невиноватым
Перед жизнью и перед тобой.

БЕРЁЗОВЫЙ ЗВОН

Прихлынет жизнь
и отдалится жизнь,
Среди любви, мечтаний и трудов
Ты красоты и нежности держись,
Небесных звёзд и луговых цветов.

Прихлынет жизнь
и отдалится жизнь
Среди обманов, горестей и слёз,
Но ты иди и мудрости держись
Седых холмов и золотых берёз.

Прихлынет жизнь
и отдалится жизнь,
И вроде ты, как прежде, не горишь,
Но ты иди и верности держись
Тому, кого в душе боготворишь.

Ведь неземное чувство лебедей
И нам, обыкновенным, суждено:
Кто сосчитает –
сколько нас, людей,
Зато над нами солнышко одно.

Звездою вспыхнет
вечность впереди,
И, осветив тропину молодым,
В краю берёз
ты по цветам иди
И по холмам –
под звоном золотым!..

Валентин Васильевич Сорокин родился в 1936 году на хуторе Ивашла Зилаирского района Башкирии. После окончания профтехучилища десять лет работал на Челябинском металлургическом заводе. В 1965 году окончил Высшие литературные курсы при Литературном институте имени А.М. Горького. (Тогда же – за неопубликованное стихотворение «Льву Троцкому» – попал «на карандаш» всемогущему КГБ, члены которого долгое время особо следили за его творчеством.) Работал в журналах «Волга», «Молодая гвардия», главным редактором в издательстве «Современник». С 1983 по 2014 год руководил Высшими литературными курсами, был проректором Литературного института. Член Союза писателей СССР с 1962 года. В 1986 году за книгу «Хочу быть ветром» удостоен Государственной премии РСФСР. Лауреат премий имени М. Шолохова, А. Твардовского, В. Фёдорова, С. Есенина.

Известный критик Владимир Бондаренко о поэте Валентине Сорокине:

Валентин Сорокин – это пример природной русской державности, имперскости. Поэт громкий и мужественный. Сама стать его, громовой голос требовали и определённого накала поэзии. Этакий природный уральский самородок, закалённый в огненной мартеновской печи. И читатель у него был не деревенский, лирический, а державный, из племени первопроходцев.

Он откровенный сторонник христианского социализма. Как говорили о таких в период революции: «За советскую власть, но без коммунистов». Он и сейчас верит в наше возрождение, но признаёт и трагические ошибки, прежде всего в недопонимании вселенской русскости нашего народа.

Редакция журнала СОТЫ поздравляет Валентина Васильевича с юбилеем и желает новых творческих удач и долгих лет жизни!